Джон
Продираться сквозь весело пляшущую толпу было делом не таким простым, как казалось мужчине на первый взгляд. На Джона, совершенно не вписывавшегося в общий ритм танца, то и дело натыкались пары, едва не сбивая его с ног, весело смеясь или что-то громко выкрикивая на незнакомом языке, что-то, судя по следующим тут же взрывам всеобщего смеха, очень язвительное или остроумное. Мужчина тонул в оглушительном шуме топота десятков каблуков, криках и визгах женщин, возгласов их партнёров, в музыке, с каждым мгновением всё ускорявшей темп. Гостиная постепенно погружалась в темноту - свечи, задетые полами чересчур длинных платьев, сбитые ногами не самых расторопных и опытных танцоров, облитые выплёскивавшимся из бокалов спиртным, тут же тухли, ускоряя наступление поджидавшего за окнами мрака.
Двигаясь сквозь заколдованный круг кружащихся в хороводе дикой пляски гостей, мужчина совершенно не заметил выросшую в проёме фигуру великана, без труда заполнившего собой весь этот самый проём без остатка. Джон влетел в облачённого в кожу незнакомца, едва не рухнув на зад, отпружинив от горы мышц. Бритоголовый мужчина, взглянув на него с высоты своего роста, добродушно и открыто улыбнулся. Глядя на Джона глазами изрядно выпившего человека, он стоял на месте, даже не подумав, что банально загородил проход стремящемуся покинуть здание человеку.
Через несколько секунд Джон услышал глухой бой старинных напольных часов. В тот же миг гостиная погрузилась в оглушительную тишину. Громогласный звон разрываемых от натуги струн пианино, смех, крики, топот, даже треск пламени свечей, словно бы кто-то в одночасье выключил. Мужчина, обернувшись, увидел замерших гостей, девушку, занёсшую, но так и не опустившую руку над клавишами. Все взгляды собравшихся смотрели на потёртые часы, спрятавшиеся от кутежа в самом углу гостиной. Бронзовые стрелки замерли, отмечая наступление полночи. Джон видел застывшее во взглядах собравшихся непонимание, сменившееся грустью и отрешенностью.
Первой пошевелилась юная хозяйка дома. Она встала, закрыла крышку пианино и, с любовью прикоснувшись тонкими пальчиками к инструменту, словно прощаясь с ним, направилась в сторону противоположной от входа в гостиную стены. Девушка приблизилась к расположившейся меж двух окон двери. Джон мог бы поклясться, что не видел её раньше - ещё секунду назад в стене не было окованного толстыми бронзовыми полосами дубового полотна. Хозяйка коснулась латунной ручки, изображавшей львиную голову с пышной гривой и, повернув её, распахнула дверь.
В гостиную тут же ворвался яркий солнечный свет полуденного солнца. Через проём мужчина увидел устланную цветами поляну, по которой, весело резвясь, бегали лисы, игравшие в салки с задорно пищащими зайцами. Серые, плюхаясь на брюхо в цветы, поднимали в воздух тучи пыльцы и, засаленные огненно-рыжими зверьками, подскакивали, уносясь вслед за ними. С цветка на цветок, чинно и благородно, порхали огромные бабочки, переливавшиеся удивительными цветами. Вдали, на окружённом озером холме, Джон увидел возвышающийся замок. На шпилях башен развевались флажки. Возможно мужчине почудилось, но с той стороны как будто доносились звуки труб герольдов. Гостиная наполнилась ароматом цветов и мелодичным щебетанием невидимых птиц.
Гости медленно двинулись в сторону выхода. Перед тем, как шагнуть на разноцветный ковёр поляны, они оборачивались, с тихой грустью оглядывали погружённое в полумрак помещение, бросали взгляд за окно. Они прощались с этим миром. Джон чувствовал, что прощались навсегда. Гости степенно кланялись девушке. Та отвечала улыбкой и слегка наклоняла голову.
Она шагнула в проём последней. Задержалась там вполоборота, бросила взгляд на Джона... нет, мимо него. Её наполненный грустью взор был предназначен возвышавшемуся за ним великану. Незнакомка поднесла к алым губам тонкие пальчики и послала великану воздушный поцелуй, тот поймал его, осторожно заключив в огромную пятерню, и приложил к своим губам. Девушка резко обернулась и быстрым шагом направилась вслед за преобразившимися гостями. В последний момент, перед тем, как дверь с громким хлопком закрылась, девушка расправила полупрозрачные лёгкие крылья из разноцветной слюды и, взмахнув ими, воспарила над долиной цветов.
Дверь, резко захлопнувшись, оборвала поток необычайных запахов и звуков. Стоило только Джону моргнуть, как окованная медью створка испарилась - на её месте была ничем не примечательная стена.
- Нужно напиться... - пробасил позади Джона великан, с трудом разлепив высохшие губы, - Пойдём, дружище... Я угощаю. Одному предаваться возлияниям - последнее дело.
Эйра
Из распахнутых окон гремела музыка, был слышен топот кружащихся в бешеной пляске незнакомцев и громкий женский смех. Судя по нарастающему гулу, веселье быстро перерастало в самую настоящую вакханалию, чем-то напоминавшую обыкновенный шабаш из второсортных фильмов ужасов. Джон всё не появлялся...
В один миг всё стихло. Эйра услышала лишь бой часов. Она насчитала ровно двенадцать ударов. Несколько секунд через изрядно потускневшие проёмы не доносилось ни звука, а потом помещение наполнилось пением целого хора птиц. В ноздри сидящей в полутьме женщины ударил приятный аромат незнакомых цветов...