Глава I
О большой роли маленьких людей
Зима пришла внезапно, как и всегда бывало в этих краях. Она не сразу набросилась на притаившуюся в долине деревушку, а, словно хитрый хищник, стала медленно красться к теплу людских домов. В одно прекрасное утро жители Края вышли из своих домов и окунулись в морозную свежесть колючего воздуха. Сразу же за старшими на улицу вывалила и детвора. Радостно визжа и лепя снежки на половину из первого, тонким покрывалом укрывшим землю снега, на половину из жёлтых листьев, они носились друг за другом по всей деревне, то и дело норовя сбить с ног прохожих.
На лицах старших напротив не было ни тени радости. Все понимали, что следует за первым снегом, подёрнутыми тонкой коркой льда лужицами и потянувшими с Севера ветрами. Но больше всего, всех их беспокоило то, что люди тана, обычно привозившие зерно, крупы и вести, к этому времени должны были уже вернуться к себе. И, если без новостей из внешнего мира жители Края, привыкшие к уединению, вполне могли существовать, то без каш и хлеба пришлось бы здорово подтянуть пояса, да и то при условии хорошей охоты и того, что Гарод позволит забить всё стадо...
Солнце, с трудом вздымавшееся в это время года по небесной тверди, ещё едва показалось из-за острых шпилей восточной части Хребта, когда разбредшиеся по своим делам жители услышали звонкие удары била, специально повешенного Олафом у причала, чтобы возвещать о приходе людей тана. Как и раньше, все жители бросили свои дела и поспешили к берегу. По сложившейся уже традиции, гостей встречали всей деревней. Каждодневная рутина всегда могла подождать, а такое событие случалось всего дважды в год.
Однако, оказавшись на берегу, жители увидели лишь троих стариков и девушку, стоящих около бревна с привязанным к нему билом. Кирд хмуро посмотрел на каждого и, убедившись, что все собрались на призыв, начал свою речь.
- Жители Края. Друзья. Ни для кого не секрет, что люди тана так и не явились. Уже больше года прошло с тех пор, как мытари тана останавливались под нашим кровом. Ни для кого не секрет, чем это грозит. Ивар... - Олаф бросил взгляд в сторону стоящего подле него с небольшим мешочком в иссушенных старостью руках старика и продолжил:
- Ивар сегодня ночью общался с духами. Кости сказали ему, что четверо должны отправиться в путь...Олаф выдержал паузу, оценивая реакцию каждого из стоящих перед ним людей, а затем вновь держал слово:
- По обычаю Предков, мы предоставляем им выбрать четырёх смельчаков...Ивар, совершенно не слушавший речи кирда, повернулся к стоявшей рядом дочери и шёпотом произнёс:
- Ивушка, доченька, старый чёрт мешок завязал... чтоб ему так завязки в портах стягивали, когда тому приспичит... Растяни узелок, доченька...Старик передал увесистый кожаный мешочек Иве. Девушка отчётливо услышала звук ударившихся друг о друга камней. Развязав узел, она было потянулась отдать жребий обратно, но на её запястье легли пальцы Ивара. Старик посмотрел на неё бледными невидящими глазами и тихо улыбнулся.
- Нельзя, доченька, нельзя мне... Я ведь все камни там знаю. - прошептал он:
- Ты уж сама, давай. Да читай погромче, чтоб все слышали.Ива запустила руку и вытащила первый жребий - небольшой, гладко полированный малахит с вычерченными на нём рунами.
- Ильва Хельгидоттир... - как можно громче, произнесла Ива.
Не сразу, от толпы отделилась невысокая фигура юной охотницы. Девушка подошла и, забрав камень, вернулась к своим родным. С той стороны тут же послышался сдавленный женский плачь.
Следующим камнем был чёрный, как смола, гранит.
- Эйнар Олафсон - вновь прорезав абсолютную тишину, возвестила жребий Ива.
Вряд ли кто-то из жителей заметил, но Ива краем глаза увидела, как напряглись скулы кирда, когда она произнесла имя его сына. Юноша вышел из толпы и, забрав камень, вернулся обратно.
За черным гранитом шёл белый, подобный лежащему у ног Ивы снегу.
- Эда Олафдоттир - чуть запнувшись, произнесла девушка тише.
Все взгляды устремились на заметно побледневшего кирда. Мужчина лишь зло оглядел всех собравшихся и опустил взгляд в землю, подчиняясь судьбе. От толпы отделилась девушка, забрала свой жребий и вернулась обратно.
Тем временем, рука Ивы нащупала в мешочке следующий камень. Едва она потянула его, как на её запястье легла горячая ладонь старика. Девушка обернулась к отцу и прочла на нём неподдельный ужас. Из незрячих глаз Ивара текли слёзы. Ива вытащила из мешка янтарную пластинку и прочла на ней своё имя...