– Несколько лет. Этот секрет сродни Аль Капоне. Вроде и за решёткой, а никогда не даёт о себе забыть. Но со временем привыкаешь и даже перестаёшь чувствовать себя кем-то важным – эйфория недолговечна. А так... всегда был солдатом, сынок. Родился и вырос в Сан-Габриэле. Ирак. Афганистан, почти что от начала до конца. Немного Африки и Индонезии... сержант не даст соврать, он прошёл со мной почти весь путь.
– Так точно, – Мастерсон, всё это время занятый обсуждением чего-то с пилотами, не оборачиваясь кивнул. – В «беретах» с восьмого. Пора задуматься о садоводстве, а?
– Так, отставить сопли. Что-то это всё уже напоминает предсмертную исповедь. Ладно, слушай приказ: отбой, пока не получим точную карту позиции.
Тон «мистера Робинсона» поменялся и Шон понял, что час откровений подошёл к концу. Сказочная шарманка майора заглохла, и перед Вудсоном вновь сидел громадный непробиваемый вояка.
Карибское море, к западу от Санта-Клары.
9 апреля 2014 года, 08:30. Выспаться не удалось. Тело на железных скамьях ныло так, словно по нему покатался асфальтоукладчик. Проще было честно сидеть, свесив подбородок на удобную пластину бронежилета. А потом, после запомнившейся Шону потусторонними скрежетами и нависшей над ними большой серой тенью заправки в воздухе, Робинсон объявил летучку:
– Наша цель – эта северная опора, – говорил майор, скользя пальцем по развёрнутому к солдатам экрану лэптопа. – Вот она. На высоте сорока девяти метров над уровнем моря, где бетонная колонна переходит в металлоконструкцию, расположен контрольно-измерительный узел; он же – техническое помещение. Мастерсон полагает, основной заряд будет заложен там. Быстро попасть туда можно единственным способом: спуститься по лестнице-трапу, предназначенному для обслуживающего персонала. Вот он. Видите, вокруг мостовой опоры идёт узкий железный балкон? Это оно.
Палец майора прочертил вертикальную линию от фотоизображения здоровенной бетонной глыбы вверх, к самому мосту. Едва различимой на фотографии ниточкой протянулся через дюжину метров пустоты стальной трап в тубусе металлических колец.
– Конечно, в идеале следовало бы дождаться ночи и подняться с воды, но времени и требуемого снаряжения у нас нет. Атакуем в кавалерийском стиле, парни. Вертолёт не сможет совершить посадку прямо на дорожное полотно, ему мешает архитектурное решение. Повторяем тактику завода: десантируемся парами на дорожное полотно под прикрытием «Ястреба». Вудсон, Мастерсон – идёте первыми. Я и Уолтер – следующие. Пирс, Фицрой – за нами. Цель – контрольно-измерительный узел. Джонсон, МакКормик – четвёртые; берёте на себя контроль за дорожным движением. Мы не знаем, сколько там террористов; вполне возможно, что они подготовились к отражению атаки и замаскированы под гражданский персонал. По информации из ЦРУ, никаких ЧП на мосту пока не зарегистрировано, а значит, они сделали ставку на хирургическую и быструю операцию.
Робинсон перевёл дух.
– Мы должны переиграть их. С вертолёта активируют радиопомехи. Слабая надежда, но лучше, чем ничего. Так, дальше. Нолан и...
Вудсон слушал, уже не особенно вдумываясь в «распределение обязанностей». Кому проверять саму металлическую арку, а кому – прикрывать с воздуха, его уже не волновало. Майор рисковал, рисковал отчаянно, но другого выхода не имелось. Единственным шансом на успех была быстрая и стремительная атака. И надежда, что Кауфманн или не успеет до конца подготовить адскую машину, или не озаботился страхующим агентом со вторым взрывателем, который мирно ловит рыбку где-нибудь в стороне. По плану Робинсона, продвижение от салона вертолёта до техрубки внутри опоры должно было занять не более сорока секунд. И, теоретически, такой план был лучше, чем ничего.
А ещё была вероятность, что прямо под ногами летящего на верёвках Вудсона разверзнется ад.
Что ж. Сатана наверняка держит для него отдельную сковороду и персонального чёрта на подхвате.
Мост Двух Америк, Бальбоа, Республика Панама.
9 апреля 2014 года, 10:12.Саундтрек:
ссылка
Издалека Мост Двух Америк производил впечатление тонкой стальной дуги, выгнувшейся между поросшим низкорослым лесом холмов. Его горбатый каркас возносился высоко в воздух, чтобы оставить под собой достаточно места для прохода больших морских судов, идущих через Канал. Шон смутно вспомнил, что в морском судостроении даже существует какая-то статья насчёт габаритов, основанная на параметрах Панамского канала. Но по мере приближения вертолёта, тёмным призраком стелящегося параллельно воде во избежание радаров и любопытных глаз береговой охраны, мост нарастал в размерах, пока не превратился в исполинское сооружение, покоящееся на всаженных в дно залива сдвоенных бетонных опорах. Его общая длина составляла пять с половиной тысяч футов, свыше тысячи из которых приходилось на центральный пролёт. Сквозь лобовое стекло кабины Вудсон видел перед собой первый мост, неразрывно соединивший две Америки – Северную и Южную. Немало патриотичных до слёз споров было связано с этим сооружением, носившим прежде название Паромного моста Тэтчер. И, отвоёванный у западных империалистов к вящей радости покойного Ремона Кантеры, мост был с гордостью переименован и стал знаком независимости панамской экономики. Разумеется, исключительно на словах.
Несмотря на солидный возраст, мост до сих пор играл важную роль в сухопутных грузоперевозках. Открытый в 2004-ом Мост Столетия, предназначенный для снятия основного траффика с Двух Америк, не раз закрывался на ремонт, а в десятом году и вовсе частично обвалился. Вскоре ожидалось его повторное закрытие, и становилось понятно, отчего Кауфманн избрал целью своего удара заслуженного «старичка». Обвал его ажурных конструкций не только парализовал бы грузовой траффик на долгие годы, но и на какое-то время заблокировал бы доступ к Панамскому каналу. Миллионы долларов торговых потерь, долгие годы восстановительных работ. Страна бы оправилась, но кто сказал, что за первым аккордом не прозвучит второй?
Нарезая винтом воздух, чёрный вертолёт нёсся навстречу судьбе, не снижая скорости. Ведущий пилот сосредоточенно смотрел «под обрез» кабины, следуя инструкции полёта на сверхмалой высоте. С головокружительной скоростью водная гладь развёртывалась под ними: если бы хоть одно шасси задело гребень волны, вся машина немедля навернулась бы в синюю бездну. Рука пилота напряжённо лежала на ручке шага, готовая в любой момент повысить угол атаки лопастей и вздёрнуть «Ястреб» вверх. Его напарник столь же бдительно следил за показаниями приборов, включая бортовой радар – опасался встречи с панамским воздушным патрулём.
Вышедшие на морскую прогулку владельцы яхт провожали вертолёт возгласами и приветственными взмахами рук, но потом, замечая висящие на подвесах ракеты, умеряли восторг.
Робинсон хрипло сказал, сдвигая боковую дверь и впустив в кабину сиплый вой лопастей и свист ветра:
– Почти на месте. Готовность – две минуты. И Вудсон. Не вздумай мне, слышишь, играть в героя! Увидишь урода – просто стреляй!