Объём на полмиллиона долларов стал для неё любопытным. Казалось, вот-вот она позабудет о приличиях и по-простецки воскликнет «Скока-скока?!» Но нет, сеньора Бланка привыкла иметь дело с большими цифрами, хотя состояние в десять миллионов песо не каждый день возникает в заурядных телефонных разговорах, и справилась с собой. Разговор, впрочем, быстро вышел из категории заурядных.
– Замечательно, мистер Вудсон, – в голосе женщины щёлкнула деловая пружина. – Можете быть спокойны, вы завоевали мой интерес безраздельно. Секретарь передала, что вы желаете встретиться со мной.
Вудсон не отрицал.
– Замечательно вдвойне. Кажется, наши желания совпадают, – рассмеялась Бланка и, как ни в чём не бывало, заметила. – Кстати, как у вас с графиком? Сейчас я нахожусь в «Президент-холл» и имею наглость приглашать вас на обед, если удобно. Не откажетесь? Я могу прислать за вами автомобиль.
«Президент-холл»… Вудсон поднял голову, глядя сквозь широкую панораму проспекта Маркеса дальше, на деловой центр. В голубоватой дымке там поднимались белоснежные башни: растущие как на дрожжах соты финансового улья. Его взгляд остановился на одной из высоток, выделяющейся среди других мягкими округлыми очертаниями и чем-то похожей на пузатую шахматную ладью. Золотистые блики солнца вспыхивали в отполированном стекле этажей, а крошечные буквы на уровне крыши нельзя было прочитать отсюда, но он знал, что не ошибается. «Президент-холл» достраивали уже при нём. Он помнил помпезную церемонию открытия, куда приглашали оперных певцов из самой Америки и где выступал сам Эль Президенте. Красные ковровые дорожки, длинные лимузины и прочее дерьмо. Да уж, сеньора Бланка забралась высоко и сидела прочно: по доходившим до американца слухам, концессию «Холла» курировала лично президентская семья, а офисный метраж оценивался баснословными деньгами или баснословными связями. Даром что под крышей имелся бесплатный панорамный ресторан, а в прайс-листе была предусмотрена парковка для вертолёта.
Вудсон криво ухмыльнулся.
«Отчего бы и нет?» Когда, в конце концов, выдастся другой случай пообедать среди людей, которые могут случайно купить Камерун?
Официантку уличного кафе пришлось оставить ни с чем.
«Президент-холл», Сити, Нова-Кордоба,
8 апреля 2014 года, 15:50.
Район, по лондонскому образцу называемый Сити, был единственным местом на всей Санта-Кларе, где более-менее традиционная приземистая застройка (исключая, конечно, донжоны роскошных приморских отелей) окончательно отходила в прошлое. Это был кусочек совершенно американского мегаполиса, стремительно возводящийся под жарким островным солнцем. Тут и там между уже построенных башен мелькали скелеты лесов, облепившие рахитичные силуэты новостроек. Рыжие кузова строительной техники часто встречались на углах свежевымощенных проспектов и улиц, а в воздухе царил сложный для описания, но очень внятный аромат новизны. Перепланировка старого Сити, доставшегося Санта-Кларе ещё от английских колонистов, началась при последних вздохах старого режима, но немощной казны хватило только на общий проект линии горизонта, который перешёл по наследству в руки предприимчивого Эль Президенте Гарсии де Вада. Поставив на ноги туристическую экономику острова и закончив разбираться с просоветским прошлым, хитрый банановый король пригласил ведущих европейских архитекторов для обустройства своего маленького Манхэттена: и, что характерно, ему это удалось. Теперь панорама Сити постоянно мелькает на периферии туристических брошюр с кокосами и пальмами, исподволь намекая, какой Санта-Клара современный и благополучный остров. Это не остров-изгой вроде Кубы или Гаити, не подумайте! Это здоровый остров-экстраверт, любящий и ценящий Международный Валютный Фонд, резолюции ООН и всё прочее, что полагается ценить.
Эксперт-планировщик рассказал бы Шону и о том, что такой тип градостроения именуется чикагской застройкой – формируется высотное ядро агломерации, на которое наращиваются периферийные пояса – и о том, что, вопреки грандиозным замыслам президента, пороговая высота башен никогда не превысит шестьдесят пять этажей в связи с особенностями мягкой почвы… если бы Вудсону, как можно догадаться, не было слегка наплевать.
Он вышел из такси (от шофёра Бланки, не желая преждевременно раскрывать своё местоположение, Вудсон отказался) за пару кварталов от здания – старые привычки возвращались вместе с растущей ясностью мировосприятия, и Шон пока не знал, рад он этому или нет. Легко влившись в поток спешащих по своим делам людей всех цветов кожи, Шон дошагал до шелестящего прохладой фонтана, в центре которого была установлена мраморная скульптура. Новое лицо из череды одинаковых местных вождей проводило его грустным взглядом, а потом Шон окунулся в кондиционированный рай «Президент-холла».
Первой неожиданностью стала изящно спрятанная в лианах серебристая рамка металлодетектора. Она осветилась приглушённым голубым светом – никакого варварского звона и гудения сирен. Лишь безупречно-вежливый охранник в белых перчатках почтительно уточнил у Шона Вудсона, нет ли при нём оружия. В Америке бы это могло закончиться нехорошо, но специфика тропической ментальности сыграла бывшему спецагенту на руку: здесь не видели ничего странного в том, что мужчина с положением в обществе носит при себе револьвер. Вудсон просто оставил «Вессон» в проложенном пенопластом ящичке. Охранник бережно закрыл крышку и дважды извинился за себя и за строгие правила безопасности «Президент-холла». Неожиданно Шон испытал чувство потери, ему стало неуютно. Забавно, как быстро он вновь свыкся с тяжестью оружия в руке…
Затем другой охранник нашёл Питера Стоуна в списке и, не потребовав никаких документов, без лишних вопросов проводил Вудсона до прозрачного лифта. Взлетая вверх в стеклянной колбе, Шон любовался уносящейся в пропасть панорамой Нова-Кордобы: видел он и сёрферов, режущих волны Ривьеры, и парящие в небесах вертолёты, и зелёный ковёр джунглей, тонущий в дымке… Пальмы, солнце, море и песок. Зачем вообще людям, живущим в раю, торговать героином и убивать друг друга?
К сожалению, Шон Вудсон хорошо знал ответ.
А затем двери лифта раскрылись, выпуская его в просторный круглый зал, залитый солнцем и приглушёнными звуками вальса. Тут его ждала вторая неожиданность: осматривая посетителей, почти везде Вудсон замечал одну и ту же закономерность. Столики чередовались – за одними обедали бизнесмены, поодиночке или в компаниях, а соседние занимали группы мужчин весьма грозного вида. Перед этими стояли разве что кофе, вода или сок. Даже здесь, в цитадели собственной мощи, богатые не могли отделаться от страха, гончего пса больших денег. Телохранителей в панорамном ресторане «Президент-холла» насчитывалось едва ли не вдвое больше, чем обедающих. И их взгляды с бдительной придирчивостью сканировали Шона Вудсона. Врождённый инстинкт сигнализировал им, что от этого нового посетителя исходит опасность, что он не таков, как типичный обитатель башенных хором. А потом женщина за дальним столиком приветственно подняла руку, и грозовая туча взоров охраны рассеялась – его признали своим.
– Питер Стоун, – сеньора Бланка предупредительно поднялась, подав ему прохладную руку. Тёмный деловой костюм ладно облегал её изящную фигурку. Сестру жены уругвайского консула можно было бы назвать миниатюрной, если бы не её рост: даже высокий Вудсон смотрел на неё почти вровень. Вторым прилагательным, приходившим на ум для описания Сесилии Орейры Бланка, было «лощёная». Чёрт подери, Вудсон никогда в жизни не видел настолько, как выразился Экю, ухоженной кисы! Загар лежал на её щеках идеальным бронзовым оттенком, сочетаясь с умеренным тоном помады; неброское жемчужное колье кричало о богатстве, не будучи вульгарным, а порядок маникюра заставил бы повеситься Мэрилин Монро. Коготки Бланки слегка кольнули грубую ладонь Шона. Так вышло случайно, никакого эротического подтекста в спокойной, собранной молодой женщине не читалось. Может быть, это и привлекало к ней?
– Питер Стоун, – задумчиво повторила она. – Я ожидала увидеть вас… другим.
И улыбнулась, пока пожилой метрдотель сервировал напротив неё второй прибор.