Помедлив, Экю опустил ладонь, а улыбка слегка померкла.
– Смешно, сеньор Вудсон, но... – белозубый оскал вспыхнул с удвоенной силой, – не так смешно, как если бы вы услышали имя моего папаши. Ладно, слушайте. Я как раз ищу юмориста.
«Похоже, это парень настроен куда как серьёзно», казалось, Вудсон мысленно выкинул белый флаг. Он тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку стула, посмотрел на раненную ладонь, вытащил оттуда остаток осколков и поискал взглядом какую-нибудь салфетку, чтобы вытереть кровь.
– Похоже, я как раз тот что нужно, а? - сухо спросил Вудсон, глядя на собеседника. «Полиция... понятно как он меня нашел…»
– Типа того, – Экю то переставал улыбаться, то ухмылялся вновь, и его лицо ни на миг не сохраняло мимической неподвижности. Он и впрямь чем-то походил на обезьяну. – Буду с вами откровенен. Посмотрите только, прелестный морской вечер просто призывает к откровенности. Итак, мне нужен профессионал. Человек, знающий специфику карибского региона и вовлечённый в то, что в Штатах вы называете «войной с наркотиками». Чтобы вы не мучались догадками, сразу расскажу, как я на вас вышел: я проходил стажировку в Америке.
Его испанский акцент и правда был не так уж заметен. Может быть, в других обстоятельствах Шон вообще не сразу бы понял, что перед ним – иностранец. Вудсон придвинул к себе салфетницу.
– Программа обмена опытом, ездил несколько лет назад. У меня осталось немало полезных знакомств: я, видите, обожаю заводить полезные знакомства. И, когда я спросил, мне указали на вас. Поистине звёзды благоволят мне, раз вы оказались на Санта-Кларе ровно в час нужды.
Вудсон не спеша взял несколько салфеток и прижал к ране. Пустяк, безусловно, но истекать кровью как-то не хотелось, по крайней мере пока этот Экю не перешел к сути дела.
– Бла-бла-бла, дружище, – протянул Шон, – неужели я похож на человека, который может кому-то помочь?
– Неа, – ещё немного и улыбка чрезмерно предприимчивого полицейского рисковала вылезти за рамки лица. Вудсон непроизвольно представил себе эту неаппетитную картину и подумал, что мог бы здорово нажиться на фотохронике события. – Нет, mi amigo. Вы, сеньор Вудсон, похожи на человека, который так глубоко в дерьме, что и тенор Паваротти не услышит снизу. Я знаю вашу историю.
Экю постучал безымянным пальцем, на котором сверкнуло поддельное золотое кольцо, по идеально выбритому виску.
– А когда я её узнал, то подумал – отстой, честный коп пропадает ни за что. И решил, что будет справедливо, если мы сможем помочь друг другу. Вы помогаете мне, помогаете своей стране, а я помогаю вам. Знаете, чем?
Со стороны могло показаться, что Шон Вудсон умер сидя на стуле – столь сфокусированный на собеседнике взгляд создавал видимость, что американец и не дышит вовсе. Но всё-таки Шон шевельнулся, смещаясь на стуле, чтобы устроиться поудобнее.
– Понятия не имею, чем местный коп мне может помочь. Да и кто вообще сказал, что мне нужна помощь, а?
– Никто не сказал, что вы не справитесь сами, – Экю протестующе поднял ладони перед собой. – Но я могу дать вам то, что никто не может. Цель, сеньор Вудсон. Разумеется, и деньги тоже, но не думаю, что вам они так уж нужны. Главное – цель. Ответьте сами себе: как долго вы живёте вот так, бесцветно проматывая день за днём как проматывают старую кассету? Озвучивать не надо. Но если вы скажете сейчас: «Adios, сеньор Экю», я встану и навсегда исчезну из вашей жизни.
За столиком воцарилась тишина.
Это и хотел было сразу сказать Шон, только вместо «сеньора» у него было словцо получше для этого хлыща в пляжных шортах... но тут он задумался: действительно, сколько продолжался уже этот кошмар? Он не помнил... месяцы уже давно слились в один большой промежуток времени, измеряемый бутылками рома. А сколько он пропустил этого, поймал через себя? Нет, бесполезно что-то считать... надо что-то делать. Судя по тому, что он ещё не наложил на себя руки – видимо, не то от него хочет Некто. Если Он вообще есть. Лютый пиздец! Может, этот человек напротив послан ему не просто так?
– Продолжай, парень, – еле слышно выдавил из себя Шон, сам не зная почему.
Экю кивнул, как будто и не ожидал другого.
– Я ценю это, сеньор Вудсон. Ну хорошо. Тогда я расскажу вам и свою историю, – полицейский передвинул стул по песку, усевшись рядом с Вудсоном, и сделал знак бармену. Через некоторое время на столе появилась пара приятно-холодных стаканов.
– Мне двадцать пять лет. В вашей стране этот возраст – самая заря взрослой и многообещающей жизни. Люди заканчивают университеты, находят себя в обществе и… и всякое такое. Никогда не получались рекламные ролики. А я уже угробил здесь пять лет жизни, чтобы осознать своё полное бессилие. Чувствуете, в чём мы похожи, а? – ухмыльнулся Экю, пригубив пиво. – Пять лет я варюсь в системе, и поверьте мне, то, чем вы занимались в Штатах – ягодки по сравнению с местной экзотикой. Всё, что вы видите вокруг – этот пляжный мир, этих беззаботных людей и оголтелую индустрию всевозможных развлечений – держится отнюдь не на честном слове.
Пророческим жестом Экю воздел бокал к тростниковому зонту.
– Откаты, взятки, местничество, покровительство. Порой неприкрытое вымогательство с улыбкой на губах. Магия «дружеских подарков» и вечеринок на отдалённых асьендах. Вы ничего не откроете здесь, если не знаете в лицо нужных друзей. У вас будут проблемы, если начальник полиции не заходит к вам на стаканчик рома по пятницам. Когда вас обидели, вы не идёте в суд, а звоните брату в администрации президента, и прав тот, чей брат сидит выше. Но в нашей бедной стране это нормально, синьор Вудсон. Пока здесь не было туристов, мы были нищими и боролись за каждый день существования. Мой отец, например, в молодости едва не умер от туберкулёза, потому что лекарства были слишком дороги. Туризм сделал нас небожителями в нашем маленьком раю. И, пожалуй, то, как повернулась жизнь сейчас, меня устраивает. Каждый теперь в состоянии урвать себе кусочек, и можно ли их стыдить? Это капитализм, друг мой: каждый вправе зарабатывать! Лучше, чтобы хоть у кого-то было много денег, чем ни у кого. Однако, сеньор Вудсон, на нашем острове есть люди с весьма специфическими деловыми интересами. Вы ведь понимаете, о чём я говорю? Майами отсюда в одном морском переходе. В ближайшей досягаемости есть Куба, Ямайка, Южная Америка. По сути, хватит моторной лодки, чтобы начать зарабатывать. Наш остров – находка и для шпиона, и для контрабандиста.
Экю с наслаждением причмокнул мокрыми губами, с удовольствием припечатав тираду как рэпер, заканчивающий баттл меткой и унизительной рифмой:
– И для las traficantes из «Ла Сомбра».