Эта история началась в одну из тех колдовских ночей, когда звёзды одна за одной гаснут на бездонном небе, потушенные сладким ведьминым поцелуем. В Вороньем лесу дул холодный северный ветер, и ни одна птица не осмеливалась перечить его мрачному завыванию. Верхушки вековых деревьев мерно покачивались в тусклом сиянии одинокого полумесяца, и все ночные хищники оставались в своих жилищах, не решаясь выйти наружу... Воды Белого озера испуганно застыли, никто не нарушал их зеркальную гладь, и даже бурный в это время года Кон, казалось, затих, прислушивался словно к чему-то во тьме...
Всё замерло, предчувствуя беду. Лишь ведьма смеялась, танцуя в ночи.
Тёмное дело вершилось в Вороньем лесу, и многие злодеяния, что случатся впоследствии, станут тому подтверждением. Старые окна Чёрной Башни, в былые времена внушавшей ужас всему Пригорью и всем народам за Хребтом, вновь, как и много столетий назад, светились зеленоватым светом. Мерное гудение медленно заполняло собой пространство за многие мили от зловещего здания, в недрах которого на протяжении веков крепчал Мрак. У Чёрной Башни новый хозяин.
За окном шипел нечеловеческий, переливающийся множеством чудовищных оттенков голос:
- Я здесь.- Тяжёлый вдох и медленный выдох завершали каждую короткую фразу.- Я есть. Я твой. Я дышу... тобой.
- Он здесь.- Другой голос, испуганный и нежный, отвечал первому кротко.- Он есть. Он твой. Он дышит... тобой.
- Ты здесь!!!- Громовым раскатом раздался гневный рёв третьего собеседника.- Ты есть и ты - мой! Ты дышишь... мной!
- Мы здесь...- Хором отвечают трое, те же самые или другие - сказать сложно. Голоса ровные, интонации безжизненные, души выпотрошенные.- Мы есть. И мы твои. Твоим дыханием полны...
Послушник (Morte, Celen, Аликтус).
В начале не было света и не было тьмы, не было звука и не было тишины, не было жара и не было льда, не было плоти и не было духа. Рождённые волей колдуна дети были мёртвыми и тем не менее дышащими, безжизненными, хотя сердца их бились. Чего-то не хватало с самого начала - знаком тому была дыра в груди, чуть правее гонящего по венам кровь сердца... Мышцы послушников были бесконечно измождены длительной мукой, в которой пребывали их слабые тела неведомое число дней. Каждая точечка кожи кричала болью, каждый орган болезненно ныл, словно поражённый страшной хворью. Рождение было болезненным.
Очертания помещения, в котором оказались мужчины, плыли в зеленоватой дымке колдовства. Каждый стоял внутри своего круга в одном из углов начерченного мелом равностороннего треугольника. Три пыльных окна разделяли стороны треугольника напополам. Единственным источником света была середина треугольника - колонна из чёрного мрамора, излучавшая странное, совершенно чуждое миру людей пурпурное сияние. За спиной зеленоглазого послушника находилась дверная арка, сложенная в незапамятные времена из тёмного камня, в проёме которой не было видно ни зги.
- Воля колдуна призвала вас в Чёрную Башню, послушники...- звук нарастал в полумраке в середине комнаты и оттуда распространялся по всему помещению.- Смирение, служение и послушание отныне станут вашими любимыми... добродетелями...- говорящий кашлянул, сдерживая язвительный смешок.- Вы вольны подчиниться... или быть принуждёнными силой. Каждый волен выбрать то, что посчитает лучшим... для себя... и остальных. Так или иначе, вы прочтёте слова Клятвы Бездушного... И тогда мы продолжим.
Текст Клятвы красной нитью зажёгся в теле мраморной колонны. Буквы древнего языка не были известны мужчинам, однако, складываясь в слова, оказывались пригодными к прочтению... Даже произносимые мысленно страшные слоги неродной речи пугали и отвращали своей демонической сущностью... Подлинную суть Клятвы, которую то ли жертвам, то ли дарам ритуала предстояло прочитать на запрещённом наречии, невозможно передать знакомыми словами, но, тем не менее, попробуем это сделать...