На излёте очередного дня, вязнущего в тусклых и блеклых декабрьских сумерках, Бледная устроил очередное представление. Сорвав со стены мансарды с десяток фотографий, он освободил место для своей сцены. Прямо напротив твоей кровати, где ты, сжавшись беспомощным котёнком в обнимку с тряпичной Миссис Войд, коротала дни и ночи, он бесчинствовал и бесновался, и каждый новый полный оборот стрелок на часах заставлял эту тварь придумывать всё более изощрённые методы привлечения твоего внимания.
На этот раз Бледная, с видимыми натугой и напряжением, а также с отчётливым киношным сочным хрустом и смачным треском, откручивал голову твоей тени, которую он каким-то образом вытянул из-под твоего уютно-бессмысленного закутка из подушек и одеял. Делал он это медленно, с чувством и драмой, как в театре. Правда, ты не помнишь такой пьесы, где бы была подобная сцена. Но Бледная отдавался этому делу со всем имеющимся у него актёрским мастерством.
Как в дурацких готических мультиках, составленных из одних чёрных зазубренных острых углов. Он упёрся коленом в твоё плечо для удобства, собрался с силами и рванул на себя ещё раз. Не ожидав, видимо, что у него получится и на этот раз, он рухнул навзничь вместе с долгожданным трофеем в худых узловатых руках.
Твоё укороченное ровно на одну голову тело сперва медленно осело на колени, а затем картинно завалилось набок, брызгая чернилами на застывшие вокруг картинки людей и улиц. Бледная поднялся на ноги, отдышался, сплюнул в сторону и, хорошенько размахнувшись, швырнул мяч, украшенный растрёпанным снопом волос и рельефом человеческого лица, в стену над твоим убежищем.
Оставив кляксу на стене, мяч упал на ближайшую к тебе подушку. Бледная, макнув когтистый палец в пятно чернил, размашисто вывел рядом с собой истерически-пляшущим курсивом:
СТУЛ
Несъедобное.
Дом был пуст. В нём остались только ты, твои куклы, пауки и пыль. И вот он, Бледная. Обычно он ждёт тебя снаружи, во дворе, как пёс, иногда охотясь на тени белок и птиц. Наверняка улучил момент, уцепился за порог, и влез в открытые двери, когда родители отправились в Тёмный Лес вместе со своей жаждущей приключений и духовных откровений паствой. Папа пошутил, что они отправились на поиски секвача. На нём был смешной головной убор: фонарик на эластичном ремешке, который он пристроил на лбу.
Сказавшись больной, ты коротаешь третий день в самовольном, бессмысленном и беспощадном затворничестве.
Ты можешь встать и включить свет. Тогда Бледная сгинет.
Ты не уверена, оплачены ли счета за электричество.
Ты можешь остаться и дождаться Ангуса. Тогда он прогонит Бледную.
Ты не уверена, придёт ли он теперь.