Ульрих, как завороженный, смотрел на бушевавший варп-вихрь. Дикая, необузданная, всесокрушающая сила, которая милостью Его оказалась направлена против орков, а не людей.
- Император защищает... - пробормотал Волк, когда вихрь, качнувшись, двинулся прочь от позиций десантников. Безумство Имматериума за считанные мгновения опустошило крепость чуть менее, чем полностью. Если и выжил кто-то из орков, они в панике разбежались. Капеллан полной грудью вдохнул морозный воздух, напомнивший ему о родном Фенрисе. Коснувшаяся лица прохлада немного уняла боль в ранах. Из запёкшейся крови показалась довольная улыбка, обнажившая клыки.
- Мороз и солнце, чудесный новый день! - проговорил он, глядя на поднимающееся над горизонтом светило. И плевать, что свет его едва пробивался сквозь облака. Это был свет победы. - День, освящённый милостью Императора, хранившего нас в этом бою.
Капеллан повернулся к командиру. Лицо Хана не выражало ничего. Прихрамывая на правую ногу, Ульрих подошёл к нему.
- Батько, может спешить не будем? - тихо поинтересовался Волк. - По эту сторону мы почти всех вырезали, а кто нас на том берегу встретит - одному Императору ведомо. Кулак ранен серьёзно, Грома и Бледного вообще не видать, остальным тоже досталось. Может раны заштопаем, трамплин этот хренов укрепим, а двинем, как темнеть начнёт?
Капеллан бросил тоскливый взгляд на то место, где стоял один из грузовиков.
- Да и байков у нас поубавилось.