И ночью стало светло, словно днем.
Сотни орочьих дул и стволов с грохотом изрыгали пламя. Повсюду взрывались гранаты, ракеты. Земля клубами подлетала в воздух от вбивающихся в нее снарядов, со всех сторон слышался безумный, яростный ор зеленокожих – приближающийся, словно лавина, словно цунами, нашедшее свою бухту.
Еще секунды – и они будут здесь. И никто не выживет.
Александр с Ульрихом рванули к байкам. Поле вокруг затянулось прикрывающим их дымом, сквозь который, словно рой озлобленных пчел, свистели пули. Древний доспех Кулака звенел и скрежетал отбивая свинцовый град, летели искры и куски керамита. Десантник почувствовал, как ему под колено пробилась пуля, пронзая плоть болью, но он продолжал бежать, понимая, что малейшее промедление означало скорую смерть.
Волка же прикрывал его Розариус, сверкая множеством огней. Амулет уже давно жегся на груди, давно он должен был перегрузиться, но Император хранил его, удерживая защитную сферу в критические секунды…
Фокстрот-19 стремительным бегом пронесся мимо них, отталкиваясь ногой от Манфреда и совершая головокружительный прыжок. Он не заметил боли – важнее всего была его цель. Точный, выверенный удар в голову орку. Мозги, брызнувшие в творившийся вокруг хаос. Цель поражена.
Почувствовав, что Черный Меч задел врага, напрыгнувшего на него сзади, Манфред бросился к нобу. Но раньше него цели настиг ассасин, в невероятном ударе вскрывая орочий череп.
Фокстрот пролетает дальше, совершая ловкий кульбит.
Храмовник добивает орка, одним взмахом снося его голову.
Фокстрот бьется об землю, прокатываясь по ней, словно кукла, и хватается за подрубленную десантником ногу.
Манфред разворачивается и бежит к байкам…
- Храмовник – в коляску! – раздается крик Хана, разряжающего барабан для его прикрытия. – Железо – плевать! Текаем, братцы! Ходу! ХОДУ!!!
Убирая болтер за спину, Белый Шрам с низкого старта несется к контейнеру.
Там его уже ждут остальные: Вивьен с полуживой Шилари за спиной, выкатывает из-за прикрывающей стенки, открывает огонь по бегущим на него оркам.
Аргус выпускает плазма ракету – уносящаяся лента выхлопа и затем яркая бело-голубая вспышка.
Земля вздрагивает от взрыва. Наушники хрипят от грохота.
Первые ряды Смертозадов вместе с их командиром обращаются в пыль.
Чья-то граната раскидывает другую группу зеленокожих, но им нет числа. Им нет числа.
Прибегает Александр, удачно срезая преследующих Ульриха орков. Байки еще в контейнере. Вместе с гвардейцем они сбрасывают байк Волка.
Тот прибегает следом, быстро находит свое седло и выкатывает рядом с Вивьеном. Его болты зажигают бегущих орков.
Манфред, чувствуя, как купол его Железного Венца пытаются пробить десятки пуль, подбегает к штурмовому мотоциклу с Громом за рулем.
Тот прикрывает его отчаянным огнем.
Храмовник прыгает в коляску, дергает затвор тяжелого болтера.
Байк трясется от мощной отдачи, бешеная мощь – наступающая волна орков ложится, разлетаясь на оторванные конечности.
Фокстрот пытается подняться, но теряется где-то в дыму.
Гром почти ничего не видит. Перед глазами – кровавая пелена. Он стреляет куда-то в толпу. Грудь трещит от боли: дендрит Деймоса прорывается сквозь ткани, пытаясь отыскать артерию.
Все вокруг – в его крови. Она выплескивается литрами.
Надо ехать. Но курсовые болтеры замолкают. Торнвальд оседает и медленно заваливается на бок.
Манфред не прекращает огонь. Прекратить – значит умереть.
Аргус выкатывает байк Храмовника. Поставленная Вороном стенка контейнера гулко гремит и трясется от пуль.
Вдруг с жутким скрежетом струя пламени пробивается сквозь ее толщу рядом с Железом. Орочья ракета.
Но мимо. Мотоцикл не задет. Потерять его – значит остаться здесь.
Вивьен и Ульрих, сидя в байках, нашпиговывают орков болтами.
Те им отвечают: Розариус светится солнцем, доспех Вивьена покрывается выбоинами и трещинами. Он пытается скрыться за броней байка и не замечает гранату.
Ворона сбивает с мотоцикла, он падает на землю. Рука горит от боли, разум плывет.
Розариус Ульриха принимает в себя шрапнель от гранаты и гаснет. Все. Доспех тут же начинает искрить от попаданий.
На него бегут рукопашники с топорами, тесаками и бензопилами.
Волк зажигает их болтами.
Они вопят.
И все равно бегут.
Они уже вплотную. Свои кладут их в спину. Но их слишком много.
Ульрих сбивает молотом первого. Крошит морду второму. Уворачивается от тесака третьего.
И видит огромный топор четвертого прямо перед лицом. Молитва прерывается.
Манфред поливает наступающую орду беспрерывной очередью. Он один на этом фланге, против целой армии.
Ассасин в дыму среди орочьих трупов.
Торнвальд без сознания. Серво-череп, весь в крови, яростно копошится в его груди, откинув голову на максимум.
Справа, куда не достает тяжелый болтер, бежит толпа зеленокожих. Это конец.
Их пули уже барабанят по байку.
Им остались мгновения.
Манфред не видит их – он смотрит вперед, куда стреляет…
…
И вдруг байк начинает реветь, курсовые болтеры заливаются злобным лаем.
Торнвальд приходит в себя. Деймос нашел артерию.
Кулак, наконец, садится за свой байк. Готлиб – сзади. Не в седле только Хан.
На их глазах Вивьена и Шилари сбрасывает с мотоцикла взрывом. Они на траве, байк дымится.
На Ульриха тут же набегает толпа горящих орков.
Александр снимает очередью троих.
Но они добираются до Волка. Мощный удар в голову выбивает его из седла.
Орк ставит ногу Ульриху на грудь, чтобы вырвать застрявший топор из черепа.
- Никого не ждать! Ходу!!! – кричит Хан, подбегая к контейнеру.
Он на скорости отталкивается сапогом от его стенки, хватается рукой за край и запрыгивает на второй ярус.
Приземляется в седло, крутит рукоять. Движок разрывается от мощи.
Байк встает на дыбы и Шрам бросается вперед – на поставленную Вивьеном стенку.
Она уже не защищает, она мешает отряду рвануть в нужную сторону.
Восьмиметровый бронещит опрокидывается, отбрасывая орков.
Хан с грохотом приземляется, закладывает вираж, прямо в толпу. Сбивает зеленокожих с ног, еле удерживает байк, грохочет болтерами и выхватывает саблю с криком:
- За мной, братцы! На прорыв!!!