В самый последний момент Ульрих врубил джетпак и унесся в сторону из-под сокрушительной атаки штурмовика. Орочий тракк во всполохах разрывов разметало на части по пшенице.
Завывая на максимальных оборотах самолет вышел из немыслимого пике, выронив из себя пару ненужных деталей, но за ним уже неслась, оставляя трассер, ракета. Пилот сбросил тепловые ловушки – какие-то воспламеняющиеся петарды, поджегшие его самого, но имперские технологии в этот раз одержали верх.
Ракета вонзилась в двигатель, хлопнул взрыв, в сторону полетело крыло, а сам самолет, закрутившись, бросился прямо в землю, дымясь и разбрасываясь горящими обломками...
Но не он был главной угрозой.
По дороге к трактиру ехало целое орочье племя. Байки, багги, грузовики, из которых торчали десятки зеленых морд с торчащими клыками и свирепыми глазами.
Они кричали что-то. Что-то ненавидящее. Лавина злобы, лавина ярости – их кожа была пропитана желанием убивать. И это было не то боевое веселье, с которым орки дрались меж собой, о нет. Это была настоящая, лютая ненависть, зажигающая их сердца, объединяющая их, рождающая невероятную по своей силе агрессию.
Кортеж убийц, зверей, монстров – вот, что ехало к трактиру. И ясно было, что они никого уже не выпустят из него живым.
Не дожидаясь ничего, они открыли огонь по зданию. Град свинца вбился в стены, выбивая искры, щепки и осколки камня. Загремели автопушки, заревела орочья орда. Им вторили двигатели, с натугой выжимая из себя максимум. Сгорая, ломаясь под натиском неистового желания приехать к месту драки как можно быстрее – они готовы были погубить свой транспорт, лишь бы оказаться там на секунду раньше.
Они что-то кричали, и с каждой секундой их крики становились все отчетливее. Два слова, но их все еще было не разобрать…
- Огонь! – закричал Хан, посылая пылающую очередь болтов в подъезжавших орков, словно сноп искр в зеленое море. – Прикончить гадство! Пользуйте их пушки! А! Ворота, хай им грець! Волк! Закрой их!
И, отдав приказ, через мгновение Батько сам спрыгнул с крыши вниз.
Шилари задыхалась. Рука благословенного Астартес, в десятки раз усиленная генетикой и во сто крат – сервоприводами, не давала ей и шанса. Хрупкая девушка повисла на стене, тщетно сжимая пальцами холодную керамитовую перчатку.
Этот шлем: черная, бездушная маска с двумя алыми визорами, почему-то всегда казавшимися злыми, ненавидящими и жестокими. Он целил мечом ей в глаз. Тяжелый клинок поразительно недвижно завис в воздухе, готовый в любой момент пробить ее шлем и вонзиться в череп. Шилари еще никогда не была так близко к смерти…
Эта ненависть была древней. Тысячи лет в парных сердцах Храмовников жила злоба. Никто не знал, как и когда псайкеры что-то им испортили, но зато всем было известно, что этот Орден никогда не оставлял их в живых. Даже на имперских мирах, куда прибывали Храмовники в своих воинственных миссиях, оставались лишь те псайкеры, кто смог спрятаться от всепоглощающего гнева. Те, кого попросту не нашли.
«Ведьмы».Гиртый-Хан прекрасно знал об этом. Он знал, насколько нерушима может быть ненависть, и уважал ее. И он понимал, что не сумеет усмирить ее сейчас. У него было лишь полторы секунды, как он рассчитал, чтобы решить эту проблему. Проблему того, что два бойца его отряда не были готовы к бою, и это стало бы фатальным.
Полторы секунды он молча смотрел на застывшего Манфреда, занесшего меч, и девушку, что отчаянно извивалась, задыхалась и безумным псионическим воплем стучалась в разум Батьки, моля о помощи, моля о спасении.
Но у Хана было лишь полторы секунды, и за эти мгновения он должен был принять решение. Он вспомнил, как Ватано помогала им, как одурманила орка-водителя, как предсказала Гиртыю будущее миссии.
Батько вспомнил, как она подсказала ему путь. И он вспомнил, насколько Шилари была полезной…
И вот, когда полторы секунды иссякли, замедлившись лишь еще на одну, Хан вскинул болтер к плечу и выстрелил.
В визоры Манфреда брызнула кровь. В мгновение ока голова ведьмы разлетелась на части.
Он обернулся к стрелявшему капитану, но тот, сверкая злыми глазами, лишь сурово прокричал:
- Держать оборону!
И в этот момент стены сотряслись от удара орочьего грузовика, разогнавшегося слишком сильно.
"Смерть быстра"
- Аталак-Хан, Шестая рота Ордена Белых Шрамов.