Заняв позицию за байком, Вивьен четырьмя идеальными выстрелами уложил двух орков, разбросав ксеномозги по пыльной земле. Затем его прицел переместился на гретчинов на крыше, но Гласс вовремя заметил, что туда полетел Ульрих…
И в дальнейшем Черному Ворону оставалось лишь наблюдать за настоящей фенрисийской атакой.
С громогласными криками Волк, приземлившись на крышу, принялся метать ошметки гретчинов в стороны, раздавая при этом рычащие приказы. Выполнять их никто толком не собирался – Аргус, которому предстояло прикрывать своих, вместо того прокричал Манфреду, чтобы тот штурмовал здание.
Готлиб открыл огонь по орочьим байкам, попав в чей-то бензобак. Точно не было известно, на каком топливе ездили зеленокожие, но громыхнуло так, что в стороны разлетелись остальные байки.
Тем временем на крыше раздавались взрывы гранат, все затянуло дымом, а трехметровая крупнокалиберная пушка с жутким скрежетом (и звериным рычанием, конечно) была оторвана от лафета. После чего Волк, не утоливший еще свою жажду разрушений, спрыгнул вниз, нашел более-менее живой орочий байк, сел в него и уехал в поле с пушкой наперевес.
В завершение всего Храмовник с Железом, сидевшим в коляске, с грозными криками на полном ходу въехали в здание через главные ворота, миновав огненное облако взрыва бензобака…
Еле разобрав намалеванные на вывеске орочьи символы, Вивьен выяснил, что там, внутри, есть «многа жрачки», есть что выпить, и что въезжать на байке разрешено только хозяину заведения. Поняв, что снаружи прикрывать уже некого, Ворон прыгнул обратно в седло и понесся следом.
Гхорк знал, что у него получится. У него не могло не получиться, потому что у него всегда все получалось!
И в этот раз должно было получиться.
Разинув пасть настолько, насколько можно, Гхорк свирепо смотрел глаза в глаза на сквига, которого держал в руке над собой. Тот тоже разинул свою зубастую пасть.
Гхорк знал, что мог запросто сожрать любого сквига. И грота. И даже гретчина, если уже на то пошло. Но его обманули – этот сквиг оказался не так прост. Его пасть была больше пасти Гхорка, и еще не известно было, кто кого хотел больше сожрать…
Нет, Гхорк хотел этого больше!
Разинув до боли свой рот еще шире, он заревел. Сквиг злобно завизжал, метая мелкие капли слюны в лицо Гхорка. Вся банда собралась вокруг его стола, азартно скандируя имя Гхорка и имя сквига (смотря, кто на кого поставил). Положение было сложным. Пасть сквига все равно была шире пасти Гхорка, а тот не был дураком, чтобы не понимать, что иначе сквига не сожрать.
Наконец, Гхорку пришла в голову хитрость. В душе он ухмельнулся, а затем резко сжал сквига в своей руке, надеясь, что тот сомкнет свою пасть. Но тот бешено завизжал и только раскрыл ее еще сильнее!
Проклятье!
И тут вдруг послышался грохот, а затем что-то толкнуло Гхорка в спинку стула. Все, вдруг заткнувшись, вопросительно уставились на то, что оказалось за его спиной. Гхорк, раздраженный как никогда тем, что его прервали в самый неудачный момент, обернулся назад тоже.
Прямо перед ним, в трактире, проломав по пути стол и две скамьи, стоял незнакомый байк с коляской, в котором сидели два черных придурка и целили в него своими пушками.
- Э?.. – удивленно бросил Гхорк, а затем истошно завопил, когда сквиг впился в его макушку.
Гиртый-Хан поначалу всерьез подумал, что к нему от трактира наперерез ехал орочий байкер. Причем, судя по гневным крикам и огромной пушке, из которой тот палил, новый противник мог здорово помешать Белому Шраму.
Батько уже думал, как бы зарубить мерзавца саблей, не подставившись под косые, но опасные снаряды, как вдруг по воксу закричал Волк.
- Спихварь шальной! – ругнулся Хан, понимая, что задумал Ульрих. Он хотел тому высказать гораздо больше, но бой не позволял.
Фенрисиец несся на полной скорости прямо в гущу орочьей техники. Автопушка оказалась неслабой – от каждой отдачи его чуть не выбрасывало из седла, но на то Волк и был Волком. Чем больше была вероятность попасть в легенды, тем лучше у него получалось.
Снаряды все летели мимо, то разрывая колосья на земле, то уходя куда-то в небо. Но это было неважно. В руке уже была зажата черная вортекс-граната с печатью Покаяния, закреплявшей чеку. Ульрих летел навстречу своей смерти. Со скоростью ветра, с ревом медведя, с грохотом танка и с яростью самого Русса.
Орк, возглавлявший колонну, вдруг свернул в сторону, падая в густую пшеницу. Байк поскакал по земле, кувыркаясь и сбивая других орков. Колонна чуть-чуть затормозила, пытаясь избежать аварии, и именно в этот момент ее головной конец настиг безумный космодесантник.
С криком пренебрегая встречным огнем, он влетел в самую гущу, разряжая автопушку, разрывая орочьи тела и сбрасывая печать Покаяния…
А затем раздался жуткий визг. Нереалистичный, чужой, прознающий до самой глубины души. Оглушительный и удушающий, он сменился потусторонним шумом и ревом тысяч алчущих глоток. Внезапно перед колонной орков образовался сгусток мерцающей энергии – яростный и всепоглощающий. Калейдоскоп оттенков алого, потоки пылающих частиц и дым самой преисподней.
Орки не успели среагировать, как их начало затягивать прямиком в варп.
Из разразившегося Хаоса, агонии материи и смерти десятков орков, поднялся вдруг огромный рогатый демон, чернеющий под солнцем. Хан мог поклясться, что видел, как это чудовище, схватив и подняв в воздух целый грузовик, раскрыло клыкастую пасть и проглотило его…
Отвернувшись от ужасов имматериума, Батько воспользовался моментом и резко повернул в направлении трактира, огибая разразившийся из-за вортекс-гранаты варп-шторм. Несколько байков и один грузовик успели вовремя уйти от вихря и теперь ехали прямо на него. Командиру предстояло через них прорваться.
- Хлопцы, я вернусь! – прокричал Хан, снова выхватывая силовую саблю.
Алое солнце Клойты зависло в вечернем небе, собираясь вскоре ухнуть за горизонт. На смену ему, правда, гораздо быстрее, взмыл в воздух Ульрих, наблюдая с высоты ужасающую картину открывшейся дыры в варп.
Он успел в последний момент. Он даже чувствовал это леденящее душу прикосновение имматериума. Но реактивные двигатели не раз уносили его с самого пекла. Унесли и в этот раз…
Чуть правее солнца своим усовершенствованным взором, Космический Волк увидел вдалеке орочий самолет, летевший прямо на него.