— Ох, ну хватит уже! — Кителирн, до сего момента кидающийся камнями в воду на зло и страх окружающих, правда не в попытках разбудить монстра, а лишь ради того чтобы занять себя чем-нибудь на время того как паладин пытается что-нибудь отыскать ковыряясь в грязи, наконец не вытерпел и решил попробовать положить конец безобразию. Надо сказать на берегу уже начали заканчиваться подходящих для запуска «лягушек», округлые и плоские камни, а личный рекорд воина так и не перевалил за десять шлепков, что его порядком огорчило.
— Предлагаете тащить эти куски в деревню? — Воин скептически хмыкнул, глядя на то что осталось от трупов, — О да, селяне будут очень довольны. Да и сжигать тела под дождем, это уж вы сами, без меня.
Несмотря на веру, почтения к телам усопших у Кителирна так и не появилось. После смерти все превращаются в гниль и прах, и нет никакого смысла горевать или цепляться за то, что все-равно должно было произойти рано или поздно. Души этих бедолаг теперь в лучшем мире, или в худшем, но главное что здесь их теперь нет, и оставшиеся от них не должно вызывать никаких чувств. Память должна оставаться в символах а не в кусках плоти. Он бы может и пнул тело в подтверждение своих слов, но передумал после слов о чрезвычайно опасном яде. Лишь подошел к говорящему в пустоту Амбросио и легко похлопал того по плечу, наклонился и шепнув тому на ухо. Пусть тот и не говорил лично ему, но имеющий уши да услышит.
Выпрямившись, воин потянулся и даже немного повеселел.
— Ладно, делайте что-хотите. Но я хочу в к теплому камину, сочную баранью ногу и большую кружку пива.