Поганое ощущение какой-то неправильности только начавшее зарождаться от вида насаженных на колья скелетов в процессе обследования палубы корабля-погорельца только крепло. При виде остатков бывшей команды на пушечной палубе оно окончательно оформилось в короткое, но ёмкое "пиздец", которое Рид не преминул озвучить. Достал деревяшку на шнурке, потер её пальцами, губами прикоснулся.
- И чем же они так двери-то посносили? - подразумевая вынесенные двери в постройках, но не уточняя кто эти самые "они", мотнул он головой вверх, когда до трюма добрались и с остальными встретились. Приподнял крышку рундука, заглянул. Глаза пробежались по каким-то тряпкам, кружке глиняной, шнурку какому-то. - И мачта сгорела неправильно как-то...
Отпущенная крышка грохнула. Питер перевел взгляд на остальных. Вечно блуждающая улыбочка сползла с губ. В полумраке трюма блеснули глаза, расширенные то ли от возбуждения, то ли от страха. Да, ему было сильно не по себе.
- Видали, чтоб мачта сгорела, а корабль нет? Тушить-то некому было...
Свист с палубы заставил Рида вздрогнуть, замереть на мгновение, в потолок взгляд бросить... и сорваться со всех ног к трапу, наверх. Давящее напряжение от мертвого корабля с каждым шагом-прыжком вымывалось адреналином. Мушкет мешал бежать, но бросить его не позволяла буквально вбитая боцманами привычка.