Выкручивая руль в сторону площади с выставочным центром, Степан Иванович мечтал о простых житейских благах. Как он сегодня весь день честно отработает, развозя пассажиров туды-сюды – а тут, возле ТЦ, ему коллеги-таксисты нашептали, частенько можно подобрать людей с не дырявым кошельком. Как по завершению своих трудов ратных он вечером домой приедет на заслуженный отдых. Как его на пороге дети обступят, мальчик и… мальчик, обнимая отца и об успехах школьных рассказывая. Как жинка ему горячего борща наваристого нальет, да с пампушечками с чесночком, да, пока он будет кушать, она ему в рот будет заглядывать и мило улыбаться. Как после еды он снимет штаны, по-царски рассядется на своем троне из белого фарфора и с прессой ознакомится, а когда решит все послетрапезные дела, жинка уже детей спать уложит и приготовит ему десерт в постель. Ах ты ж моя зайка зефирная, ах ты ж моя рыбка золотая… Ах ты ж едрить твою, ангелы небесные к нам из хором своих спускаются! Жук машинально вдавил педаль тормоза, из окошка голову высунул и осоловело уставился на трусики нежно-персикового цвета.
Одно не радовало Степан Иваныча. Не было у него трона фарфорового, а был простой фаянсовый унитаз. Да и женой с детишками не обзавелся, а давно пора уж. Только сейчас погрустить по поводу того, чего нет, было некогда – зрелище мужчине открылось, скажем прямо, необыкновенное. Сначала он и вправду про фильм подумал, головой по сторонам повертел, да ни людей с камерами, ни того мужика, что сидит в кресле и на всех орет, поблизости не наблюдалось. Да вообще вокруг пусто было, люди словно вымерли.
- Безобразие, - сообщил Степан дверце «жигуленка», пока ее открывал, - уже время рабочее, а в ТЦ этом вашем одни лежебоки и прогульщики. Не мудрено, что от таких работничков даже тараканы и балерины, и те сбегают.
Выйдя из машины и не закрывая дверцу, Жук оперся на нее и стал на диво дивное снизу поглядывать, ломая голову, откуда она там взялась. Может, и правда, девуля-моделька в том доме, что выставлялся, скульптуру балерины изображала, а это вот ей по нужде приспичило, а работники, лентяи такие, опаздывают, и лестницу ей забыли оставить. Ничего более логичного не придумывалось. Разве что бог услышал Степан Иваныча и жену ему послал, прямо в подарочной упаковке, хоть бери и в загс вези, невеста вся в белом. Жук поправил оранжевую кепку и почесал под ней. Та не, всё равно домой придется заехать, одеть костюмчик поприличнее, строгий серый, объедаемый молью в шкафу.