Став одним единым с камнем, растворив свое тело и душу в его монолитной толще, Нарракот на долю секунды выпал из реальности, оглушенный потоком новых ощущений. Камень не мог видеть и чувствовать запахи - но он великолепно передавал ощущение вибрации. Малейшее движение живых существ на его поверхности отражалось в сознании Нарракота, создавая причудливую мешанину образов. Но он далеко не первый раз применял Слова, и мгновенно вернул себе контроль над ситуацией, раскладывая ощущения так, чтобы получилась стройная картина боя.
Хотя преграда в виде рва с водой глушила его чувства, он сумел понять, что на противоположном конце арены стоят лишь двое противников - вероятно, лучники, не ожидающие внезапного нападения. Потянувшись своим сознанием к тому месту, откуда шли их сигналы, он за несколько секунд сумел преодолеть всю арену, зацепив по дороге отблески магической ауры, что шли из запертой комнаты на вражеской половине арены. Но сейчас они его не интересовали.
А интересовал его один из лучников. Второй, видимо, почуял неладное и сорвался с места, а вот первый... он продолжал стоять там же, где и был, и лишь по мельчайшим колебаниям, отражавшим движения тела на поверхности, можно было понять, что он все же участвует в бою. Он и не предполагал, насколько недолгим будет его участие...
Внезапный гром за спиной заставил Воробья инстинктивно крутануться на месте... Чтобы увидеть, как из каменного пола, раскрывая толстенные плиты, вылетает стремительная фигура монаха в кольчатой броне. Повинуясь первобытным рефлексам, молодой парень в кожанке выставил вперед лук, стремясь принять на него надвигающийся удар... но было уже поздно. Окованный железом край тяжелого щита смел с пути неловко выставленную изогнутую палку и со смачным звуком впечатался в солнечное сплетение Воробья.
Но выбитого дыхания боевому монаху было недостаточно. Не прекращая движения, он по широкой дуге влепил свой правый кулак в нижнюю челюсть противника, ультимативно выбивая ее и разворачивая лучника на месте. Как будто бы этого было мало, Нарракот развернулся на одной ноге, гася остаточную инерцию своего удара, и неожиданно резко влепил пяткой левой ноги чуть повыше копчика Воробья. От подобного обращения торс противника не просто выгнуло дугой - его бросило вперед, грудью на твердый камень, служивший ему укрытием. Лишь когда тело лучника мокрой тряпкой сползло к полу, Нарракот едва заметно выдохнул. Первый противник на этом турнире.