- Что значит “канал, по которому ОВ было доставлено в столицу, остается неизвестным”? - неверяще уточнил капитан, надеясь, что это его способность к усвоению информации дала сбой после двух суток без сна, а на самом деле собеседник имел в виду нечто совсем другое. – Не удалось обнаружить? Ничего? Совсем ничего? У вас же четверо из шести исполнителей уже сутки? Допрос пятого? Его привели тридцать секунд назад, как вы думаете, успел, или нет? Уволиться я готов хоть сейчас, но кому-то от этого станет легче? Нет? Значит, тогда и вернемся к этому разговору, - Мочалкин с трудом нащупал пальцем клавишу отбоя и нажал на нее, хотя больше всего ему хотелось швырнуть аппарат в окно.
- Подготовьте его к допросу, я скоро буду, - глухо проговорил он, обращаясь уже к подчиненным. По какой-то причине, капитан сильно сомневался, что очередной задержанный, хоть он и являлся заместителем главы пресловутой ячейки “Свобода или смерть”, сможет рассказать хоть что-то полезное. Его уже успевшие расколоться “братья” все как один утверждали, что пакеты с зарином они получили от своего лидера, который и спланировал всю операцию вплоть до мелочей… что само по себе является бредом. Несмотря на то, что заявили в СМИ, отравляющее вещество было не совсем зарином, а создавали его не кустарным методом, как в какой-нибудь японской секте, а в полноценной лаборатории, почти наверняка принадлежащей далеко не самому отсталому государству. Но кому могло это понадобиться? И, главное, зачем? Никаких заявлений и требований не публиковалось, большинство исполнителей были задержаны в течение нескольких часов после теракта, заместитель – чуть меньше, чем через сутки, и на свободе остается только лидер, неведомым образом успевший покинуть метро и спрятаться в городе. Практически нет сомнений, что именно он и был тем, кто поддерживал контакт с теми, кто все это спланировал, но рано или поздно его все равно найдут. Москва – не юг, где до сих пор целые деревни поддерживают “бойцов за свободу”, здесь союзников ему не найти. Важно только, чтобы заказчики не добрались до него первыми.
- Слушаю, - устало ответил капитан, уже подходя к двери допросной. – Тридцать два человека мертвы? Цифры растут, да. Подожди… что значит “она”? Еще не в курсе… Понял. Да, обязательно спрошу.
Новая информация коренным образом меняла дело… и многое объясняла. До тех пор, пока с самопровозглашенной “террористической ячейкой” не связалась некая девушка, они были не более чем ничтожествами, не представляющими практически никакой угрозы. Но с грамотным управлением и доступом к отравляющим веществам такого уровня совершенно не обязательно подбирать гениев на роль козлов отпущения. Сложно только поверить, что она успела промыть мозги исполнителям настолько, что старый лидер бесследно исчез, а новый, вернее, новая заняла его место. Но становится понятно, почему шестого участника теракта так и не нашли – искали двадцатисемилетнего мужчину по имени Николай, а не Фаину Утеву, которая к этому моменту уже может выглядеть как угодно…
- Добрый день, - Мара с улыбкой обратилась к вошедшему в магазин мужчине, уже готовясь отвечать на вопрос о том, “куда запропастилась их прелестная хозяйка”, который вдруг стал задавать каждый второй клиент. Однако уже через несколько мгновений стало очевидно, что этот посетитель вряд ли пришел за цветами.
- Мара Скофилд? Не могли бы вы ответить на несколько вопросов? - с неприятным акцентом произнес он, закрывая за собой дверь.
Знакомый почерк. Вопрос только в том, побывал ли здесь он сам или всего лишь одна из бесконечных марионеток.