Хорошенько обдумав слова старого друга, Сетерли кивнула, соглашаясь с его словами. Раз Хедд и так всем доволен, то зачем же настаивать?
-Непременно помогу тебе, если такое понадобиться, Хедд. Особенно, если речь зайдет о твоем мастерстве, благо в чарах от меня будет побольше проку, чем во всем остальном. - демонесса улыбнулась и щедро отсыпала кузнецу обычную плату, - Ну или может при случае что-нибудь редкое для тебя принесу, тогда может и еще интересней для себя задачку найдешь. Бывай, Хедд, и пусть пламя твоего горна не угаснет.
Попрощавшись с демоном, весьма довольная собой Сетерли все же направилась к Оку Проклятых, куда так и не смогла попасть из-за прицепившихся невовремя слуг губернатора Диса. Теперь-то ей точно никто не мог помешать исполнить задуманное. Даже махать медальоном на виду у всех не потребовалось. Красота, да и только!
Само Око встретило демонессу причудливым танцем разноцветных языков пламени вокруг обманчиво-спокойной поверхности идеально круглой обсидиановой плиты. Изящная оградка возле всего этого великолепия только казалась несерьезной и вполне могла выдержать как непрерывную долбежку тараном, так и град мощнейших заклятий. Да и вообще не было в Аду идиотов, решивших бросить вызов Люциферу. Потому что у них не было шансов от слова "совсем": сам Ад был полностью зависим от Первого Падшего и менял форму так, как ему хотелось. Конечно, хозяева доменов могли со своими владениями проделывать то же самое, но Владыка мог легко и непринужденно перехватить у них контроль и об этом старались не забывать. Никогда.
Отпустив душу колдуна-неудачника на гладкую черную поверхность, Сетерли встала на колени и положила на обсидиановое зеркало все свои четыре руки, после чего задала вертевшиеся у нее в голове вопросы касательно Виктора и его рискованной затеи. Языки пламени немедленно окутали склонившуюся фигурку, заключая в своеобразный переливающийся кокон. Затем последовала вспышка и Сетерли исчезла из вечно шумящего Диса, чтобы оказаться совсем в другом месте. Что поделать, если у Владыки было весьма своеобразное чувство юмора?
Как только Сетерли вывалилась в яркую, шафранового цвета, пыль она уже знала все, что хотела и была не в восторге от новообретенных сведений. Делом заинтересовался лично Люцифер, предвкушавший неплохое развлечение за чужой счет, а значит из всей демонической знати им будет противодействовать разве что опальный Астарот, скованный в своем же замке. Все прочее - на уровне рядовых исполнителей, что тоже не фунт изюма. И еще Владыка хотел, чтобы путь их начался здесь, на Пустоши Обреченных, условно-нейтральном месте, где в изобилии бродили души, постепенно превращающиеся в демонов еще при жизни. Был и тому виной нарушенный обет, проклятие или отлучение от церкви - неважно. Свинцово-серые тучи с багровыми искрами молний здесь то и дело плакали слезами огненного дождя, а редкие скалы напоминали всем своим видом оплавленные беспощадным жаром восковые скульптуры скорбящих ангелов. Тяжело вздохнув, Сетерли быстро нарисовала на яркой пыли метку-якорь, куда и предполагалось притащить шустрого охотника за демонами, а затем чуть зависла над ней в позе лотоса, впитывая в себя те еле заметные потоки знания, что искорками проходили от подлунного мира и выше до самых жутких адских бездн. Принимать материи столь тонкие могли, в основном, лишь сильные вельможи или такие вот как она... передающие и принимающие знания, перескакивающие из мира в мир и заключающие соглашения с человеческими колдунами. У неё еще было время чтобы обдумать маршрут.