Хельга жила в Кэндлмессе уже четыре месяца. Она потихоньку изучала окрестности и быстро осваивалась в новой должности. Надо сказать, не самой плохой. Хоть её и выслали из родного города без надежды воспользоваться своим правом на наследство, девушка не слишком придавала тому значение. Честно говоря, она привыкла к своей аскетичной жизни, и было много предметов в этом материальном - таком материальном мире - которые ей были ни к чему. А вот работа прокурора её устраивала.
Равно как и аккуратная двухкомнатная квартира на пятом этаже старинного здания, богато изукрашенного скульптурой и лепниной. Мрачные горгульи, смотревшие вниз со своих пьедесталов, казались дочери маркграфини забавными. Узкий цветник с тёмными мелкими розами, за которым тщательно смотрела консьержка, придавал дому особый шарм и какую-то лёгкую сказочность. В пределах досягаемости имелись и церковь, и лавки, и немного запущенный парк. Словом, Кендлмесс был далеко не самым дурным имперским городом, и жить тут вполне получалось.
Если бы только с самого приезда не начали твориться с бывшей монахиней странности, всё было б совсем радужно.
Началась череда непонятных событий ровно на седьмой день с момента заселения барышни фон Веттин в тридцать шестую квартиру. Вечером, вернувшись со службы, приняв душ, одевшись в домашнее и устроившись на кухне, чтобы напиться чаю, Хельга услышала стук в дверь. Девушка была порядком удивлена: никого в городе она толком не знала и ума не могла приложить, кто пожаловал на огонёк. Она задала сакраментальное "Кто там?", но ответа не получила. Человек упорно постучался снова, и фон Веттин, достав из сумочки табельное оружие, осторожно отворила.
За дверью никого не обнаружилось, и только эхо стремительно удаляющихся в сторону лестницы шагов разносилось по пустому коридору. Кажется, бежал кто-то маленький и лёгкий - не то карлик, не то ребёнок. Хельга прикрыла дверь, дошла до лестничного пролёта - без толку: сорванец скрылся и никак себя не выдавал. Покачав головой, она вернулась назад. На дверной ручке висел медальон. Серебристая пластинка в виде шестигранника, изукрашенная цветами и лозами, служила фоном для фарфорового женского лица, изображённого в фас. На лбу у портрета помещался узкий сиреневый кристалл, похожий на глаз. Своеобразное, но явно не дешёвое украшение. Кто мог оставить такую вещицу незнакомке?
Хельга забрала предмет с собой, допустив, что какой-то баловник уволок его из шкатулки матери, и за ним скоро придут. Но ни через день, ни через неделю за подвеской никто не явился. Зато ещё через две ей точно таким же образом подкинули книгу. Том помещался в чёрный кожаный переплёт без единой надписи, а его страницы... были пусты.
Стоит ли говорить, что и за этой вещью не пожаловали?
Месяца на два приключения прекратились. Больше никто не беспокоил новую жиличку, не подсовывал той различный предметы и не убегал от неё по лестнице. Книга и кулон лежали себе в коробке над вешалкой для одежды в маленьком тёмном коридорчике, фон Веттин ходила каждый день на работу - всё шло своим чередом, пока прежний шутник не вернулся к своему развлечению сызнова. Удивительно, но теперь он не оставил "подарка" - если, конечно, не считать подарком необычные сны, посещавшие с того момента Хельгу.
Вот и сейчас, проснувшись посреди ночи, девушка собирала в памяти видение о том, как она на невероятном огненном скакуне несётся сквозь какой-то беспрерывно колыхающийся сумрак. И к чему бы это, а?
Саунд:
ссылка