Адель будто бы поразил разряд молнии. Целый день она была на нервах, не могла спать последние несколько дней из-за всех этих проклятых снов. Она пыталась выпустить свой гнев, но ей снова помешали. Что в этом виновато? Она знает ответ. Гордость. Гордость не позволяет здраво мыслить. Самое страшное - её это устраивает. Только сейчас не устраивают слова Брайса. Всё это напряжение, яд, пропахшая гарью меховая одежда. Адель взрывается в прямом смысле. Что он вообще понимает!? Как он может говорить такое о ней! О её клане!
Бард резко поднимается на ноги. Гневно бросает сорванные цветы себе под ноги. Она сокращает расстояние между собой и Брайсом за какие-то секунды. Он выше её, приходится запрокинуть голову. Ей хочется схватить его за доспех, хорошенько встряхнуть. О, она зла, как же зла.
- Безрассудство? Ненависть!? Да! Я пылаю этой ненавистью! Она горит вот здесь, - Адель резко кладёт ладонь себе на грудь, не отводя взгляд от воина, - Прямо здесь, внутри меня ярким пламенем. И она не утихнет. Никогда. Клятва была дана, моя месть будет страшной. Своим клинком я отсеку голову этой зверюге. Я возьму его уродливый зубастый череп, насажу на самое крепкое копьё, чтобы все видели! Чтобы все знали, какой бывает месть лаас Шум!
Ей хочется кричать. Так, чтобы весь мир слышал. Но злость, так быстро накрывшая её, она немного меняется. Становится жарко, вокруг творится какое-то безумие. Хочется плюнуть на всё, хочется броситься в объятья Брайсу и разрыдаться, словно девчонка. Но разве она когда-то плакала? И она скрипит зубами, хмурит брови, подчиняется своей гордой сущности. Аделинд Релин непреклонна в своих идеалах.