 |
|
Залетающие в кабину осколки пугали. Да, именно пугали. Страх - верный спутник войны, приятель смерти и ... помощник в деле укрепления Империума. Если не верите - спросите жреца. Или капитана. А, он уже десантировался. Ну хорошо, меня спросите, сержанта 137 полка "Хараконских Ястребов" Имперской Гвардии Оптиса Батчера, уроженца Антигона.
- Я боюсь умереть. Не знаю, слабость это или что... Не хочется о таком думать. Но одно я знаю точно - страх присущ всем. ВСЕМ! Ну, конечно, кроме самого Бога-Императора и приближенных святых его. - антигонец подобострастно сотворил аквилу. - Помню свой первый бой. Страшно было до усрачки. Но не обо мне сейчас речь. Ночь. Городской бой. Мое отделение "белых щитов" как раз держало оборону в какой-то глинобитной халупе, когда на нас поперла техника еретиков. Прямо в тот дом, где мы засели, въехала "Адская Гончая", перед этим испепелив весь первый этаж с нашими товарищами. Ну и застряла там, значит. Мы бросились в контратаку. Никогда не забуду того момента: из люка вылез искалеченный танкист, в уцелевшей руке он сжимал нож... Я убил его, выстрелил прямо в голову. В танке оказался заложен фугас. Представляете?! Эти психи в любом случае планировали подорвать себя! К чему я? Тот однорукий танкист-еретик, мне кажется... Фрак, я уверен - он боялся! Боялся умереть и не успеть нажать кнопку. Или что там у него в башке творилось перед тем, как я разнес ее лучом лазгана.
Я о том, что страх он разный бывает. И... не стыдно боятся, стыдно оказаться в плену у своего страха, парализованным, немощным. Настоящий гвардеец должен научится преодолевать свой страх, действовать вопреки ему, а еще лучше - использовать его в бою против врагов человечества. Да, вот что я хотел сказать. Хотелось закрыть бронестворки и обезопасить себя от шальной смерти, но Батчер не делал этого. Это как закрыть глаза во время боя: вроде не так страшно, но на самом деле лишь самообман, иллюзия безопасности; не увидишь ты важного маневра противника, не заметишь занесенный для удара клинок, направленный в твою сторону ствол... Нет, конечно же листы имперской брони давали защиту много лучшую солдатских век, но Оптис боялся не разглядеть землю под собой, боялся разбить шаттл о гору, сажая корабль лишь по священным приборам. А меж тем поверхности не было видно. Виной тому облака пепла, непроницаемой взору пеленой застилавшие панораму внизу. Гвардеец живо себе представил, как пепел набивается в кабину, и вот он уже не видит рычагов управления, не видит техножрицы рядом, своих рук, вообще ничего не видит. В конце концов Батчер пошел на компромисс со своими диаметрально противоположными страхами: он подал сигнал духам машины закрыть створки. - Анна, когда до поверхности останется меньше тысячи метров - дайте знать. Вот так, уже на подлете он вновь откроет свои глаза, он будет видеть куда садится. Или не будет? То ведомо лишь Императору.
|