Просмотр сообщения в игре «Боги как люди»

Война

…На острове Джамаш погасили огни. Город оделся холодом и сырой прохладой, люди готовили лодки собирая своих мертвых. Гордая флотилия кораблей погибла, ушла ко дну развеявшись утренним туманом. Почти в каждой семье на острове был свой покойник. Только блеск приглушенных лунами звезд царил в этом мире, только пустота Шагашши не ведающая жалости к живым рассматривала черный город.
Шикхкурлакхан взмахнул своим крюком. Больно. Страшно!
Но никто не оплакивал покойных, не оглашал ночь траурными криками – плач лишь веселит жестокого демона, злит его еще сильнее - Шикхкурлакхан как это известно, не любит слабости. За слезные мольбы и стенания он отомстит вдвойне.
Шагашши-Целый глух к молитвам слабых, небесный волк любит только волчат. Лишь умеющий терпеть боль достоин божьего сострадания. Только тот, кто оскалится, глядя в лицо своей черной судьбе – достоин называться волчьим детенышем.

В злой тишине под мерцающими фонарями холодных лун, собирали своих мертвецов. Море рыдало накатывая на каменистые берега, рассыпалось пеной, обещало отомстить за убитых воинов. Сетовало. Негодовало! Город Удаганьё притих.
…С темных лет своего зарождения на Окуми, ши не выносят горя на люди. Жизнь в социуме подчинена строгим правилам. Шийский этикет строг и беспощаден, сотни условностей, сотни традиций. Потеря общественного лица – самый большой удар для шинмы. Для твоей чести и гордости, - «ведь жизнь твоя шиец, лишь отражение в глазах народа; Не будет в твоем теле жизни, не будет в венах твоих огня, если общество скажет – ты мертвец…» Говорит ШиоХасд да Кчель.

Большое неизбывное горе осталось в кругу семьи за тонкими стенами родовой хижины: «Все тайны умирают за порогом родного дома». Гласит народная мудрость.
Какие бы клятвы не раздавались у алтарей, какие бы горькие укоры не услышали боги в свой адрес, несчастье не покинуло родного порога. Люди были суровы, сдержанны, не по шийски многословны, - блеск желтых глаз во тьме, нарочитое спокойствие. Отвлеченные темы. О погоде. О кораблях, об императорской семье, о торговле. Но губы припухли от укусов, тонкой струйкой текла по подбородку кровь - след выбитых зубов и порезанных десен…
Здесь, посреди вечно беспокойных вод, между двумя мирами, на одиноком острове Джамаш пошел свой собственный обычай огненного захоронения.
Мертвецов укладывали на дровяное ложе и отправляли на лодке по волнам. Зажженная стрела – шанс душе найти свою дорогу. Там, в мире мертвых, где властвуют кошмары и духи зла, совсем нет огня. Там только смертный холод и мучения. Поэтому издревле волки сжигали своих мертвецов, чтобы у души был шанс забрать огонь с собой и спастись.
Самую красивую ладью приготовили для погибших членов семьи Джамаш. Вырезанного на носу тигра-Сарагалтана щедро украсили золотом и жемчугом, - глаза его рубины, клыки серебро. Возложили ткани, оружие, драгоценности. Все, что потребуется душе для загробных сражений.
На огненное погребение пригласили даэров, что было невиданной редкостью и отступлением от правил. Волки не делят своего горя с чужаками, показать слабость - значит унизиться в чужих глазах, значит показать уязвимость, значит быть уничтоженным. Это правило жизни пошло с древнейших эпох. Стая сильна всегда.
У горного народа свои похоронные обычаи, но только так шийцы могли воздать благодарность солдатам Ушкушкхаль сражавшимся бок о бок с императорскими людьми. Много крови пролилось на каменных стенах, даэры умирали вместе с ши.
В назначенный час «сочной ночи», как называли такое время волки, лодки пустили по волнам, - мерцающими искрами пронзили ночь зажженные стрелы. Шепот моря. Блеск глаз. Снова и снова пускали лучники яркие стрелы, загорались маленькие лодки, но драгоценная ладья Джамашей удалялась все дальше. Стрелы не могли ее тронуть, снова и снова и снова, лучники целили мимо, а ладья неспешно погружалась во мрак...
Тогда вышел вперед Оорьё Лучник. Самый высокий из Джамашей, самый сильный. Издали его можно принять за штейшина, - рука его крепка, лук его в полный рост. Волосы черны словно уголь, а глаза цвета расплавленной жаркой меди. Тогда натянул Оорьё свой лук и пустил длинную стрелу в ночь. Мимо! И во второй раз снова пошла стрела мимо. Налетел ветер, словно издеваясь над жителями острова, плеснул нарождающимся штормом в лицо. В третий раз стрельнул Оорьё, - ярким огнем вспыхнули паруса драгоценной ладьи, факелом обратились пропитанные бандерложьим маслом паруса. Правильные похороны. Огненная дорога! Тогда ударили барабаны и вспыхнули факелы, тогда закружились чилихасхэ в яростном танце, гибкими движениями оплакивая погибших. Изображая сцены загробного боя и жутких сражений с Тварями из страны Снов. Тогда ударили люди камнем о камень, как в древние времена, оглашая мрачным темным ритмом штормовые окрестности. Снова. Снова. И снова.

…Прошли года. С тех пор в штормовых водах Пасти Хааша бродит легенда о призрачной ладье. Многие моряки и торговцы клянутся своей честью, что видели проклятый корабль на яву. Рубинами блестят красные глаза носового монстра, золото освещает ночь своим блеском. Несметными сокровищами наполнена ладья до краев, самыми прекрасными тканями, самыми дорогими изделиями подгорной страны. Жемчугами. Серебром! Корабль так сильно нагружен – что своими бортами зачерпывает воду. Но горе тому, кто пожелает взять черные сокровища. Корабль этот стерегут обгоревшие мертвецы, и вечно обречены тлеть углями их кости. Охраняет Призрачная ладья свои секреты, а на Джамаше говорят, что проклятый корабль этот мстит всем чужакам осмелившимся приплыть с войной к берегам Империи...

И мир.

...Высоки пирамиды. Мрачны. В совершенстве своем подтверждают силу Империи, - гордым и всесильным демонам молятся в них. Золотом мерцают алтари, благовонья услаждают душу, прекраснейшие из тканей тихо шелестят во тьме.
Здесь молятся Шикхкурлакхану-Царственому. И Кукулькану-Солнечному, божественному брату самого Императора. Молятся Ушкушкхалю-Медному и Хааши-Темному отдают порцию почтения. Но никогда когда не отыщете вы на мрачных барельефах изображения маленького бога Чоколько, никогда не услышите молитв в его честь.
Чоколько это деревенский дух, он слишком мал и ничтожен для столичным храмов. Ему не принято воздавать почестей, и даже в лесу тотемов, - маленький тотем Чоколько занимает очень скромное место.
Однако спроси любого ши о Празднике Чоколько и увидишь страх на его лице. Не боятся волки самой страшной боли, на войну идут как на праздник. Огонь. Ярость. Смерть и лишения, жуткие шторма и завывающие вихри! Этим шийца не испугать, лишь горячее становится его кровь в бесконечных битвах. Но напомните ему о пире Чоколько, о неутомимых детях Чо в года Пробуждения, и вы повергнете шийца в суеверный ужас. Вы увидите настоящий страх.

Так кто же такой Чоколько, маленький и незаметный божок?
Детей его отыскать очень просто, достаточно забраться на дерево и увидишь этих неутомимых тружеников желудка. На Окуми, чо процветают и существуют практически везде. На первый взгляд абсолютно безобидные, жирные и уязвимые. Маленькие бедняги чо. У них нет яда хелесиков, нет когтей и силы тигранов. Даже котовушка легко убьет пяток этих созданий, чтобы быстренько съесть и даже самый слабый из ши, забравшись на дерево, легко наберет себе детей Чоколько на хороший ужин. Чо – создания сытные и калорийные, обладают отвратительным запахом, но на вкус весьма недурственны. Издавна детей Чоколько едят в Империи и нахваливают, существуют сотни рецептов чтобы отбить запах и подчеркнуть вкус этой своеобразной пищи. Даже благородный к'чхе, - не обходится без добавки в виде чо, ибо традиции это душа Волков.
Само собой, чо – это жирные гусеницы шестикрылых бабочек, а Чоколько – бог этих маленьких обжор. В года, когда бог Чоколько спит и видит хорошие сны, дети его живут в лесах и кормят собой насекомоядных животных, а также весьма практичных шийцев. О шестикрылых бабочках сочиняют красивые и пространные песни чилихаласхэ, но слушая возвышенные поэмы о прекрасных крылатых духах, зрители с удовольствием закусывают жирными извивающимися чо. Ведь бабочка конечно существо красивое, но было бы глупо разбрасываться такой питательной пищей как гусеницы-чоколько.
Ши предпочитают объединять. Полетом бабочки не грех насладиться, - ах как они великолепны! Ах, как грациозны их движения! Но знаете ли, поджаренные по хорошему рецепту своего дальнего предка, шестикрылые бабочки еще и довольно таки недурственны на вкус. Не говоря уж о жирных гусеницах…

Но то в года мира, когда Чоколько спит и видит хорошие сны. Однако. Рано или поздно, Чоколько просыпается, и тогда в одной из провинций начинается Праздник-Чо. Тысячи и тысячи бабочек кружатся в воздухе, котовушки и лисы толстеют, падают замертво обжираясь до смерти такой питательной едой. Но бабочки меньшее из зол, а вот нашествие орд чо это уже трагедия. Даже самой сильной армии императора не сравниться с этим врагом, и уж точно, ни одной армии в мире не удастся сломить такого мелкого но беспощадного противника.
Миллионы гусениц облепляют деревья пожирая любую зелень. Со скоростью морового поветрия распространяются армады чо, по заветным рощам и лесам. Пачкают деревья клейкой паутиной, съедают все, что могут съесть. Бесконечно прожорливые полчища паразитов, обрекают на голодовку бумодавов и варинэлл, ибо только мертвые рощи остаются после нашествия чо. Голые деревья и разоренные леса жалуются во тьме на свою участь.
С горьким сердцем пускают тогда животноводы- варинэласхэ свои стада на убой, задешево продавая шкуры и мясо в Ушкушкхаль, либо в Айэньо. Занимают у соседей в долг чтобы сохранить жизнь разводным эдескам. Терпят и ограничивают свои семьи во всем, покуда длится Праздник Чоколько. Ждут. И молятся прожорливому богу чтобы он поскорее уснул.

До недавнего времени так всё и шло: Чоколько подобно Шикхкурлакхану, бог двоякий и опасный. Отдает и берет одновременно; годами позволяет есть своих беззащитных детей, но однажды, обрушивает страшную месть на все живое и зеленое.
…Шийский ум, как это известно, пытлив и практичен. Волки живут неторопливо, степенно. Перенимать и учиться, гнаться за новшествами – не в чести у этого народа. Это на войне ши подобны огню, воины порывисты и страшны в своем гневе. Но у себя в Империи, волки традиционны и покойны. Медлительны, неспешны. «Семнадцать веков живут ши на Окуми – так куда нам торопиться? Само время боится пирамид. Бессмертен Народ и его долгая память. Неторопливая капля точит даже самые высокие горы, лишь упорство имеет значение...»
Так говорят в Империи, так мыслят на землях Союза, из года в год, из века в век, наслаждаясь своей неспешной дремучей жизнью. Издалека, кто-то может подумать что ши глупы. Но опасно ошибется незнакомец. Как самая покойная речка в года весенних ливней обращается кипящим монстром, способным сносить деревни и крушить вековые паламнэры, так и шийский методичный ум, рано или поздно взрывается новой идеей. Однажды, пришло время для детей Чоколько…

…Во тьме прохладного зала, во дворце Шикхкурлакхана, тонкие фигурки ткачей распростерлись на полу.
Многое изменилось здесь за годы правления, - богаче и тоньше стали украшения поступающие со всего мира благодаря торговле. Гобелены теперь рассказывают не только об охотах и войнах на Окуми, но о морских сражениях, о горячих битвах на далеких берегах повествуют яркие картины: Шийские фаланги и оскаленные энерегали с луками; горящие корабли и огонь. История новых войн, поражений и побед.
Мерцает драгоценными камнями выложенная на полу карта Союзных Земель. Лучшие мастера из Ушкушкхаль были приглашены чтобы поработать над мраморным рисунком. Не скупился император оплачивая труд умелых союзников, глубокими сочными красками переливаются моря и горы. С высоты птичьего полета открывают мир.
Благородной костью земли выложены очертания шийской империи, мрамором, изумрудом и перламутром. Три провинции на Окуми: Древние, Мокрые Хвосты, Земля Т’Цхэйлахов. Бесконечная синь моря. Флотилия гордых кораблей на острове Джамаш, четвертая провинция под управлением клана Йогаш.
Водный змей Хааша. И белые колонии перечеркнутые изящным знаменем червя. Белые Черви. Пятая провинция, пятая земля рождающаяся в огне.
Тонкий ткач, оглядев с почтением карту мира, выпрямился перед Императором.
- О Великий! Известно царство Ушкушкхаль своим умением добывать Кровь Земли. Но теперь и мы можем сравниться с костяными людьми даэра, ибо добыли мы для тебя Кровь Неба! Сила нашей страны и ее богатство! Золото Шикхкурлакхана и дар всех голосов Мира для нашего Союза!
Тогда взмахнули ткачи руками, являя самую драгоценную на земле ткань. Мягко переливаясь, упала она на прохладный камень мировой карты.
- Каждый властитель пожелает для себя такой, каждый богач возжелает украсить возлюбленных орашей подобной диковинкой! В самую жару – дарует эта ткань прохладу, на самом жарком ложе будет она невесома словно пушинка. Одевший ее – почувствует себя богом на земле. О Властитель. О великий! О Царственный брат Шикулькана. Даже самые лучшие наши ткани ничто по сравнению с эти. Грубы они и ничтожны. Ибо это Шелк! Кровь небес!!! Залог нашего величия.

Получатели: Шагашши.