Четырнадцатый век оказался веком больших перемен внутри Ньяронги. Разделились города на Нижние и Верхние, пролегла между ньяронгами тех и других линия, разделяющая одноглазый народ на две половины. Могут эти половины показаться очень непохожими друг на друга с первого взгляда. Но на самом деле это не так.
Будь ньяронг твердым хозяйственником-шуухтом, заносчивым эцлопом-ронгаштом или свирепым диким глоштом - всегда он останется ньяронгом. Останется ярым ксенофобом и патриотом, чужака могущим уважать, но всегда ставящим ниже себя.
Издревле любые одноглазые не пускали двуглазых в свои земли. Сами были частыми гостями на ярмарках чужеземцев, но вглубь Ньяронги позволяли проходить разве что послам и некоторым высокопоставленным рохо. Торг шел на границах и побережьях, либо же в чужацких хрусовниках.
И, конечно, ясно, как относились ньяронги к тому, что в их ньярглотищах обосновались эльфийки, давний враг. Плохо относились. Кипело общественное мнение даже на далеком севере, и даже самый последний отожранный торгаш-шуухт был если не сам готов пойти на войну, то отправить сына или дочь.
С такими условиями начать новую войну было легче легкого. Ну, как обычно, впрочем, у ньяронгов. А Хелшшу с Р'нукхом только этого и надо.
Вновь забили барабаны войны, вновь кровь хешшмиктов оросила алтари, вновь двинулись на юг орды шипастых ньяронгов. Ведомые праведной ненавистью к чужакам, жаждой крови, славы и новых земель.
Помимо новой войны, пятнадцатый век принес в ньяронгу и несколько ценных изобретений. Точнее, заимствований.
Приморские жители, например, освоили производство лодок. Множество их они видели у двуглазых, но попытки сделать свои из бамбука или ньярглотиков заканчивались провалом. Из бамбука получался плот, из ньярглотика - трухлявая ерунда. Но однажды какой-то светлый хр-шуухтский ум догадался сделать лодку из шкуры лонгоса, натянутой на бамбуковый каркас. Практически мгновенно распространилось нововведение по берегам Ньяронги, и вскоре множество широких и легких листовидных лодок, украшенных раковинами, иглами и рисунками, бороздили просторы Крайнего моря*. Оказалось, кстати, что богато оно не только чужеземными торговцами, но и осклизлыми съедобными морскими жителями. Свежее мясо амонитов на столах в прибрежных городах стало встречаться едва ли не чаще злобусятины; копченое доходило до самого Ронгаша и считалось там эдакой диковинной редкой едой.
Горные города также внесли свою лепту в развитие. Обилие металла и любовь ньяронгов к украшениям превратили последние также в элементы защиты - вначале несознательно, конечно. Где-то большой и широкий браслет защитил руку от удара, где-то копье не нашло путь сквозь кипу тумбашовых амулетов. Подобные рассказы появлялись все чаще, и многие хотели стать их героями. Конечно, старики ворчали и говорили, что воин должен рассчитывать на свои умения, а не защитные побрякушки - но мнение о том, что чем дольше ньяронг живет и здравствует, тем больше врагов он сможет убить, преобладало, подкрепляемое, к тому же, чувством самосохранения.
Итогом стало распространение доспехов среди эцлопов и богачей как Верхних, так и Нижних городов. Даже некоторые вожди глоштов ныне блестели тумбашем. Литые изукрашенные нагрудники, широкие браслеты на ноги и руки; маски и полумаски, ощерившимися мордами чудищ прикрывающие уязвимые глаза - стали обычным явлением среди зажиточных воинов.
Более того, горные эцлопы и Первые, доспехи могущие себе позволить поголовно, отказались от ручных щитов. От ударов и стрел теперь защищал тумбаш и легкие квадратные щиты на плечах**, сплетенные из игл и легко откидываемые за спину. Освободившаяся рука позволяет лихо орудовать двуручной палицей или ньягинатой - стремительно набирающим популярность среди ньяронгской знати тяжелым копьем, чей наконечник представляет собой широкое изогнутое лезвие, подобное большому ножу.
Отличительной чертой зажиточных злобников, помимо прочего, стали юбки из длинных широких кожаных полос, усеянных тумбашовыми пластинами. Они защищали ноги и бодряще звенели при быстрой езде.
Война приостановила бурление внутренней политики. Пусть и не всегда житель Верхних сядет за стол с Нижним, но в бой совместный пойдет непременно. Вопрос же: "А пойдет ли житель Нижних на войну?" чаще всего имел положительный ответ - ибо что за ньяронг пренебрежет войной? Какой шуухтский сын не прельстится землями и трофеями? Не найдется таких. А если и найдутся, то Р'нукх быстро их уговорит. Ну, или поубивает.
Хэйшшерк, Тургаш - злобница, ненавидящие. У них хитрый план - они должны быстро и незаметно (или быстро и целеустремленно) прокрасться по кромке джунглей на 08.23, где изо всех сил партизанить и задерживать выходящие из хрусовников войска, прерывать сообщение с зарослями, жителей тамошних мочить. В случае встречи с крупными силами рассеиваются и морочат голову, время тянут.
Туршух, Ронгащ, Тукхриик - охотники, ненавидящие. С Ронгашем Первые. - 06.22, захватить город, если он там вырастет. Если нет - заселить гекс после убийства всех. Захватив - готовиться к обороне со стороны востока.
Хту, Хр-Шуух - охотники, ненавидящие. 05.24, захватить город, готовиться к обороне со стороны востока. Шухты большую часть пути делают на лодках.
Короче, злобники выигрывают время, пока остальные захватывают земли и там закрепляются.