- Принять Луго как равноправную часть самой Альворады? Сделать фарфалей равноправными с гальегами? Наши предки сражались за этот остров и убивали этих ничтожеств не щадя себя, а теперь вы предлагаете его сделать такой же провинцией, как и Лекатан? Да вы что, рехнулись тут?
Нахлынул гнев, заглушающий разум. Задрожали руки. Седая борода встопорщилась от возмущения. Сорвать с себя мантию и бежать как можно дальше от этого позора было единственным желанием уже далеко немолодого гальега. Вся его надежда была на эсколлидо. Этот мальчишка должен наконец сделать то, зачем его избрали, устроить новую Конкисту, наконец. Иначе вырождение и живущие по двадцать лет гальеги. Этому послу, ему самому судя по предоставленной альворе - четырнадцать. Проклятые фарфали, они повсюду, они тянутся к власти над Альворадой, сопровождая все своей мерзкой улыбочкой. Как же хотелось взять и стереть этот гнусный народец с лица земли. Madre mia, куда мы катимся.
- Вы абсолютно правы, наш дорогой гость, - с приветливым жестом произнес эсколлидо, - простите Маркуша за его речи, благородным гальегам не пристало вести себя, как...
- Как хторры, вы хотели сказать? - вовремя подсказал посол с Луго, стараясь разрешить неловкую ситуацию
- Да, именно. И, властью данной мне Сондельмаром и народом Альворады, я провозглашаю Луго Фарфали полноправной частью нашего государства. Сей остров отныне будет присылать своего члена в совет, а также на него распространяются все права и привилегии, данные другим частям нашего государства. Проживающие там фарфали, чья гальежская родословная не может быть подтверждена, получают право на свободное перемещение по всей территории государства и за его пределы, но без права поселения в других областях государства.
Эсколлидо перевел дух, старого Маркуша уже увели из зала, а его место готовился занять посол, который был явно доволен удачной миссией. Он подошел к нему, и негромко произнес:
- И еще, мой друг. Я слышал, что фарфальские женщины очень искусны в обольщении. Те из них, кто прошли обучение в нашей школе в Риссо, вполне могли бы стать отличными спутницами для наших торговых капитанов...
Луиза плакала. Когда уезжает любимый человек, с ним вместе в дорогу отправляется маленькая частица сердца. Когда же он уходит на войну - то сердце, не выдерживая свалившейся на него нагрузки, просто раскалывается на кусочки, из которых потом, с каждой маленькой весточкой потихоньку собирается обратно. Если эта весточка хорошая. Хуан сидел рядом, а его сильные руки обнимали жену в безуспешных попытках ее успокоить. Его губы твердили, что так надо, что он обязательно вернется, что он с собой привезет подарки. Он и сам во многом не понимал, зачем нужна эта война? Зачем умирать за многие мили от родного дома, воюя с теми, с кем его предки когда-то вели торговлю? Зачем куда-то плыть, ведь можно спокойно жить здесь, где ничего не угрожает, где никто не тронет и где они защищены ото всех напастей. И еще Луиза. Он не знал. как ей объяснить это все. Командир объяснял что-то про растущую угрозу, про новые возможности для торговли, про необходимость сильного государства, но сам Хуан от этого всего был далек. Они сидели вместе, а затем он в очередной раз сказал "Так надо". Обнял напоследок жену и ушел воевать.
В Понферраде собираются гарпунщики, в Риссо - конквистадоры. Армии погружаются на суда и атакуют Ватиилану (с моря), стремясь захватить и главное - удержать ее и земли на северо-восток.