Старый, облезлый ночной дьявол шёл к реке. Напиться можно было из многочисленных луж. В лесу где дождь шёл каждый день, а иногда и не один раз их было полно. Но ему нужна была не вода. Дьявол наделся найти там пищу. Словить рака или трилобита неосторожно подплывших к берегу. Или ещё чего. Он был голоден. Трудно стало в лесу. Пять дней прошло с того времени как он словил юркого шмикта. Три дня как нашёл недоеденную злобусами колонию тэдо. С тех пор несколько мелких мокриц и гнилых хрусовок вот и вся еда. Плохие, плохие времена. Трудно стало дьяволам. Он уже не помнил когда в последний раз чуял запах сородичей.
Зверь прошёл по тропинке через густые ветви молодых хрусов что наклонились в сторону реки. Наклонился над водой. Ничего. Надо искать в других местах, а значит лезть в воду. Дьявол протянул лапу. Пошли круги. Тёплая. Внезапно вода взорвалась снопом брызг зеленоватое бревно раскрылось превратившись в пасть шарншага. Взвизгнув жертва попыталась было развернуться и убежать, но было поздно – челюсти сомкнули и зубы впились в голову. Готово. Крокодил не спеша отползал затягивая бьющуюся жертву на глубину. Острые когти скользили по бронированному рылу и скоро всё кончилось.
***
Амикты и шмиткы приняты. Амикты благодаря стайности сразу же стали верховым хищником ньярглотищ и вытеснили ночных дьяволов. Шмикты размножились на мокрицах и мурашах. Миктов правда из-за этого стало ещё меньше, но зато они теперь в значительной мере питаются шмиктами. Сами шмикты во множестве живут всюду в ньярглотишах. Более того они проникли в хрусовники где живут на земле поедая мокриц, слизней, мурашей и всякую падающую из кроны гниль. На севере иногда встречаются в саванне, но в целом проигрывают там цаплянкам.
Лисы Хе приняты и широко распространились почти что на всю Окуми. Только в горах начиная с высоты аэрисов их нету, а так всюду летают едят плоды серпентисов, паламнэр и бумидоров. Составляют серьёзную конкуренцию прочим плодоядным. Опыляют растения. Случайная добыча для тигров. Молодые особи попадаются в сети хелесиков. Изредка хе ловят даже котовушки.
Бумиплавы приняты, но вскоре вымерли.
Сэльва и серпентесовые леса сомкнулись, но на уровне флоры биотпопы практическине смешались. Серпентисы не растут на равнинах, а паламнэры в горах. Бумидоры же хотя и могут расти, но плотные кроны серпентисов перехватывают слишком много света, а потому в горах бумидоры нечасты и куда меньше равнинных. Зато животные быстро перемешались и вскоре по паламнэрам бегали мелкие хелесики, а крупные плели сети в их ветвях. Варинэлы и гуринэры освоили горы сильно потеснив котовушек которые в свою очередь встречаются теперь и на равнинах хотя и в малых количествах.
Хархуты и думиры приняты. Варохи тоже. Последние заселили все побережья Корасона так густо, что даже не пустили туда лонгусов.
Злобус принят. Распространился по всей Хее. В огромных количествах встречается в ньярглотишах, где стал главным травоядным. Размеры и характер делают опасным для него только крупные стаи амиктов, поскольку одинокого хищника взрослый злобус запросто убьёт. Что и делает при возможности. В хрусовниках редок, но живёт повсюду. Пасётся в основном у рек, но бродит и по самому лесу где подъедает упавшие плоды, молодую поросль хрусов и любимую еду – грибы тэдо. На севере проник в саванны.
Меднокрылки приняты. Живут там же где и пумила хотя благодаря миграциям их ареал гораздо шире чем у этого растения. Стали большим подспорьем для фолко.
Оливы приняты. В горах растут плохо, но благодаря аудикам разносятся и быстро и прекрасно себя чувствуют на сухих равнинах. Хотя способны расти даже в Кор-Хаке, но из-за регулярных пожаров они там очень редки.
Моркварность принята, но распространяется медленно и вообще из-за давления кролей редкий вид.
Пещеры расширились, но это было последнее подобное творение Довгара поскольку больше пород пронизанных светоносными кристаллами нету.
Бастуни принят. Растёт по всей Потами с притоками и помалу разносится гулями по остальным рекам континента. Как расиди до того.
Рокос принят – живёт по всей Потами с притоками.
Ночные дьяволы в хрусовниках вымерли как впрочем и в ньярглотищах. В первых из-за конкуренции со стороны шмиктов поедающих крупных мокриц так и злобусов объедавших тэдо. Во вторых их вытеснили амикты. Зато в ньярглотища распространились малые дьяволы слишком быстрые и ловкие что бы амикты могли угнаться за ними по деревьям и достаточно сильные что бы сами охотится на миктов и шмиктов.
Керры приняты. Правда в двух из трёх мест высадки сразу же вымерли. Осталиась лишь популяция выпущенная в саванну. С их появление и проникновением на север злобусов саванна наконец стала сбалансированной экосистемой.
Там где нету хищников авусы размножаются до крайности и выедаю всё что могут при том больше всего страдает лоза. Но где много авусов появляются кузьки и до полной пустыни не доходит. На равнинах кузьки полновластные хозяева и керрам там ловить нечего поскольку за авусами в поле ящерам не угнаться. Но вот там где много кустов лозы там правят бал именно керры. Если есть место для засад они успешно охотятся, а размеры и ситуативная стайность позволяет легко вытеснять кузек. Но если керров становится слишком много то поголовье авусов сокращается настолько что они не успевают объесть лозу и та разрастается в сплошные заросли. Тут уже не могут жить керры, но зато успешно охотятся ночные дьяволы. Кроме того такие заросли идеальное место для злобусов. Ночные дьяволы им не угроза, а вот керров они боятся. Довольно быстро злобусы размножаются и начинают буквально таки выедать лозу превращая кустарник опять в саванну.
Бегимы приняты и прекрасно себя чувствуют по берегам Куанзы и притоков. К сожалению их любимая еда – эйры, в хрусовниках приживалась плоха и активной пастьбы не выдержала.
Сетусы постепенно распространялись по правому берегу Куанзы. В сомкнутых лесах пищи им было мало так что кормились они почти исключительно по берегам рек, а также там где падение старого дерева образовывало быстро зарастающий просвет в хрусовниках. Но несмотря на немногочисленность вид вымирать не собирался. И своего гиганты дождались. Первым успехом стала популяция добравшаясь до эйровых зарослей на юго-востоке. Целые равнины доступной пищи! Огромная граница джунглей где ветви деревьев растут на доступных высотах, а не где-то далеко над головой как в глубине хрусовников. Вторым и ещё большим успехом стали ньярглотища. Безкрайние заросли красноватой зелени. Пускай низкокалорийной, но в огромных животы многотонных монстров могло переварится и не такое. Могучие руки обрывали кустарник, сдирали с древовидных ньярглотиков кору. Сетусы плодились со всей с коростью на какую были способны и всё равно к концу эры и близко не заполонили доступных им мест.
Сахарный тросник принят. Растёт и процветае, постепенно распостраняет по рекам Бескериара. Очень нравится травоядным. Очень!
Маронг принят, но в хрусовниках еле живёт очень небольшой популяцией между Куанзой и горами. Жёстко конкурирует за корм с бегимами.
Крупнейшим событием в жизни Юны за четвёртую эру стало нашествие лонгусов. Сотни лет они распостранялись по Талассе. Домоседы оставались на родных пляжах, а буйные уплывали дальше и в океаны вышли именно потомки последних. и там они развернулись. На редком морском побережье нету теперь лежбищ лонгусов. Лишь в богатых холодных водах не прижились теплолюбивые ящеры да и то лишь из-за того что очень уж пришлись по вкусу касаткам.