Синячил Борода вовсю. То ли еще дело - такая заруба не каждый день бывает. Это он уж понял, когда отходили - глаза разул да охренел. Горит все, братьев полегло нехило, а поранено - так вообще. И выходит так, что врагов они положили, ну, наверное, тыщи полторы или три. А Борода из них - тыщ семь или даже четыре.
Ну, не силен он в счете. Зато в ратных подвигах - силен. Так что отметить надо как следует, тем более без царапины вернулся-то. Даже стыдно чуток.
Жрет за десятерых. Пьет - за сотню. Пьет до визга свинячьего. То песни орет, то плачет, аки ребенок, то блюет. Когда совсем невмоготу становится - колечко свое волшебное надевает, трезвеет тут же, да опять пьет.
И не остановить его. Как скажет кто - мол, хватит уж, спать иди, оставь другим чего-нибудь, герой сраный - так зыркнет жутко, кулачище-наковальню под нос сунет.
"Чем пахнет?" - Спросит гулко. И сам ответит: "Могилой."
И с Недомерком на бру-де-шмафт чарку опрокинет. И еще разок. Недомерок - он мужик правильный, хоть с чертями в башке и шилом в жопе. С ним и мильен врагов порубать можно, и фруктов в саду спиздить. Недомерка Борода уважает.
- Я Недомерка ув-в-вжаю! Суки, кто будет смеяться над Н... Недо...
Нарастает ком в горле. Стремительно вверх несется, обрывая проникновенную речь. В глазах темнеет, а изо рта фонтаном вырывается вонючая жижа.
Буээээ!
Падает Борода на стол, разламывая его на две ровные половинки, аки топор дровину. Щедро орошает окрестности. К колечку тянется - еще вот-вот, и отпустит!..
Не успевает. Вырубается. Засыпает в блевотине посреди разломанного стола.
Погеройствовал - можно и на боковую.