Кожа раскалена, но не обжигает, от его кожи пахнет пеплом и сырым деревом. Грохочет сердце. Внутри клокочет лава, идет потоком за его руками, которые то вычерчивают замысловатые фигуры на спине, то сжимают до боли, не давая вдохнуть.
Мир растворился, исчез, остались только древнее как мир движение навстречу и желание слиться, раствориться в нем. Ноги обхватывают его спину... ближе, еще ближе... Стон... Чей? Не важно...
В груди зарождается рычание, вырвавшееся криком, а тело будто разлетелось на множество мелких кусочков, взорвалось феерверком наслаждения.
Прохладный ветерок ворвался непрошеным в машину, слизнул капельки пота с груди Мэгг и унесся, смущенный.
Дыхание, частое и горячее медленно выравнивалось. Мэгг, прикрыв глаза наслаждалась приятной слабостью в теле и отголосками удовольствия, волнами пробегавшими по ее телу.