После того, как Паскаль смог ходить и даже сам, на столе в камбузе появилась распечатка логов пищевого синтезатора, небрежно придавленная к металлической поверхности в изобилии водившимися на любом космическом корабле магнитиками. Говорят, на некоторых планетах их лепят на холодильники. Делать людям нечего. В распечатке ногтём были отчерчены строчки намекающие на то, что Паскаль, конечно, может сделать из говна конфетку, причём в буквальном смысле, но всему же есть предел.
Потянулись дни глюкозной диеты, после которой Дюпон уже мечтал как он достанет свою заначку и целых два раза накормит всю блюющую команду по королевски.
Кажется, в эту ночь ему снилось, как он делает дефлопе с семечками кациуса и крутонами. Он почти уже снял пробу с готового блюда, как порция превратилась у него в руках в голову младенца, ритмично ревущего утробным басом. Миг спустя Паскаль спинным мозгом понял, что это вовсе не младенец, а тревога. Скатившись с койки и прилепившись ботинками к полу Дюпон на автопилоте побежал к своему любимому месту на корабле - креслу артиллериста. Спросонья мозг всё пытался сообразить, почему никто не заткнёт этого младенца? Накормите его. Чем можно накормить младенца? Грудью. Грудь есть у Майки и Мелиссы. Еще у Кузи, но он не считается. Ох, жрать-то как хочется. Я бы тоже поел. Так. Майка была на вахте, Майка не может. А Мелисса свободна. Точно. Решение найдено.
- Мелисса, покорми меня грудью, - оформил в неразборчивые слова не до конца проснувшийся мозг артиллериста полученное решение. До кресла артиллериста было всего ничего. И ровно через несколько секунд, оказавшись там, Паскаль проснётся. Эта привычка выработана у него годами.
Когда же Паскаль всё же проснулся и оценил обстановку, он выразил своё отношение к ситуации словами:
- Сиа телемин ле дише Разбудите минут через пятнадцать. Блядская тревога.