Прыгнула в руки винтовка, пробежались пальцы по ней, лаская нежно, как тело любимой подружки. Магазин, затвор, ствол, оптика. Все в порядке, пережила все кульбиты и падения.
Высунул нос из-за угла осторожно, оценивая обстановку. И, собственно, охуел от увиденного.
Десяток гуков пришел из предрассветного леса. Полегло уже несколько в завязавшейся перестрелке. Вот только сейчас в деревеньке их штук пятнадцать уже, и пальба идет со всех сторон. А гуков, кажется, становится все больше, и до тебя доходит наконец прижать башку к земле, чтобы увидеть, как под полом хижины на краю деревни, чуть приподнятом на небольших сваях, стоит торчком кусок дерна, и из дыры в земле вылазят остроухие тела в камуфляже, тут же расползаясь во все стороны или же забираясь выше, сразу внутрь хижины через люк в тростниковом полу.
А еще ты видишь, как прыгает очередь винтовочная по залегшим за углом Лопате и О'Смайли, и после серии кровавых фонтанчиков, открывшихся на теле, Райли уже не шевелится, а Лопата с окровавленной рожей давит гашетку пулемета одной рукой, потому что вторая безвольно повисла, и форма его, и без того перемазанная грязью, темнеет все быстрее.
И за дом, за которым скрылся Ронни после своей такой удачной операции, летят гранаты, сразу штуки три, глухими хлопками оглашая горный пейзаж.
Только командир Батон и орк Шайтан, прижатые слева от тебя к краю деревни, именно в этом месте заканчивающимся обрывом, все еще отстреливаются вполне успешно, прорежая напирающих со всех сторон гуков и заставляя их искать укрытия. Но патроны у них не бесконечные, в отличие, кажется, от гуков, лезущих из своих сраных земляных нор как черти из табакерки.