Валиант Эльвенор не прожил бы десять тысяч лет, если б не умел сохранять невозмутимое выражение лица вне зависимости от того, какую ахинею несёт его командир. Это в высшей степени полезное умение пригодилось ему и на сей раз. Он не шелохнулся, когда в помещение ввалилась замечательная компания Астатрес, которая, судя по поведению, всю ночь напролёт пробовала зелья Байла. Не повёл и бровью при виде залихватского колдуна-берсерка.
Повелитель Ночи успешно подавил желание высказать всё, что думает по поводу скорости сборов Абаддона и его тактики ведения войны. Потом по своему обыкновению он пропустил мимо ушей все долгие и нудные вступления, в которых Осквернитель описывал, как Кадия наконец-то падёт, Ультрамарины и прочие, попытавшиеся остановить железную поступь вестника Тёмных Богов, будут раздавлены, а Терра вместе с подгнившим Императором-мерзавцем сгорит синим пламенем. Эти сказки Эльвенора совершенно не интересовали; он собирался поскорее отделаться от Чёрного Легиона, пошастать по своим делам, а потом наврать Ацербусу с три короба (как, впрочем, колдун почти всегда и делал). Однако всё это время чернокнижник сидел с таким видом, будто жадно внимает речам наследника Хоруса.
И вот это чудо с алым хвостом на бритой макушке изволило начать раздавать задания. Ехидная физиономия Абаддона отнюдь не добавила Валианту хорошего настроения, а интуиция подсказывала сыну Кёрза, что на горизонте замаячила здоровенная и основательная задница.
Выслушав военачальника, Повелитель Ночи, мягко говоря, испытал когнитивный диссонанс. От него хотели выполнения откровенно нурглитской миссии - это при том, что Восьмой Легион специализировался на операциях совершенно иного рода. Объяснений могло быть только два:
1. Абадддон - совсем невменяемый кретин;
2. Абаддону кто-то доложил о том, какого "уважительного" мнения о нём один из его союзников. Впрочем, второе объяснение тот час же порождало потребность искать ответы на сакраментальный вопрос "Какая сволочь стреляла?" "Кто настучал на Валианта Эльвенора?" Сложности этой дилемме добавляли привычка чернокнижника держать язык за зубами и его же потрясающий навык закрывать своё сознание от особливо пытливых псайкеров.
Впрочем... мог быть и третий вариант. Никто никого не закладывал. Просто решил подсидеть.
Выслушав требования Абаддона, Валиант кивнул и молвил:
- Я польщён, о, лорд Абаддон, твоим доверием и оказанной мне честью. Я с усердием возьмусь за любое твоё поручение, но перед тем хотел бы задать тебе весьма волнующий меня вопрос. Вверяемое мне тобою особо любимо теми из наших братьев, что приняли покровительство Чумного Бога; не станет ли такое решение им во вред и обиду?
Честно говоря, Эльвенору на нурглитов было чихать. Своей прямой обязанностью он считал избавление себя и своих людей от идиотской вылазки, и потому начал вертеться, аки уж на сковородке. В конце концов, вежливость, невозмутимость и почтение в голосе порой города берут.