После не столь продолжительной тьмы наступило внезапное… просветление? Озарение? Не важно.
- Что? Опять!?
И снова паладин стоял перед той же самой деревянной дверью и в том же самом храме, с теми же самыми стенами.
Внезапно откуда-то полилась божественная музыка, которая всегда играет перед явлением ангелов на верёвочках с приклеенными крыльями и, конечно же, вместе с ярким слепящим светом. Канон, в принципе, почти сохранился. Итак, под «божественную» музыку с хором двери перед паладином медленно раскрылись сами собой, а там, за дверным проёмом, в облаках парили три монаха, которые, к слову, казались совершенно одинаковыми (эту фразу можно использовать вместо их имён и описания). Неван удивлённо вскинул бровь и несмело помахал рукой, закованной в латную перчатку.
- Здрасте, - произнёс он.
Монахи переглянулись.
- О, славный служитель света, воин добра и прочее-прочее-прочее, - наставник справа недовольно взмахнул рукой, за него продолжил левый: – Мы хотим поведать тебе кое-что, - тот, что посередине закончил: - Уже давно.
Монахи набрали в горло побольше воздуха и выдали одновременно и очень громко:
- Твои спутники - те ещё сволочи!
Паладин постоял-постоял какое-то время в ещё большем недоумении, переминался с ноги на ногу, но монахам так ничего и не сказал.
- Они тебя совсем не ценят! Посмотри только на этого дроу! – облачка под рукой монаха разъехались в разные стороны, и Неван увидел, даже услышал, что там было про него сказано.
- Он, наверняка, это любя сказал.
Монахи пробили лица одновременным тройным фейспалмом, а потом продолжили издеваться над облаками.
- Послушай этого полуорка! Ты для них просто вещь!
Паладин почесал затылок.
- Я что-то не понял, не этому ли вы меня все эти годы учили в академии?
Монахи зависли. Ненадолго.
- Откуда тебе знать? Ты прогулял всю учёбу!
«А ведь и правда», - паладин пожал плечами.
- А этот доппельгангер? – облачка снова разъехались. – Признай, ты втюрился в неё, только потому, что она единственное существо женского пола в отряде!
- Вообще-то…
Паладин не успел договорить, как глаза, кто бы сомневался, заволокла пелена, и, да, он проснулся. Посмотрел на Турза. Помолчал.
- Дежавю.