Голову тугим обручем стянула боль, вспыхивая темными кругами и разливаясь мутью.
Ведьма обмякла, сникла, бесформенной кучей тряпок осела на свою котомку.
Капюшон сполз на бок, отдавая волосы Йоханны на растерзание холодному соленому ветру.
Тяжелое сосущее чувство заурчало в животе.
Голоса матросов уплыли в туманную даль, сливаясь с рокотом волн. Что они говорят? В пуууть, в пууууть - это ветер посвистывает в ушах.
Огонь лизал сучья и ветки, давая всем благословенное тепло, но ведьму била дрожь.
Руки слушались плохо, окоченевшие от усталости пальцы двигались с трудом.
Йоханна слабо шевельнула веками. Какая-то фигура смутно маячила перед ней. Кто это? Она собрала волю в кулак, пытаясь вспомнить имя. Имя затерялось в волнах тупой скандирующей боли. Старпом. Это должен быть старпом. Он искал капитана. Зачем? Присоединиться к толпе гонителей. Отвоевать свое место на погибшем судне. А ей-то что за дело? Она высвободила руку из складок плаща и указала налево.
- Давай, поймай его, - проронила она враз охрипшим слабым голосом. Усмешка искривила ее побелевшие губы. - Ату его, ату!