Для Тримилиашш путешествие через лес костей было особенно неприятным, все эти непрерывные, пусть и пока что не слишком опасные, атаки, ловушки и блеклые тоскливые краски окружающего мира утомляли ее, делали нервной и раздражительной. Ее очень волновали ее «лапки», они не только были очень уязвимы, но и явно замедляли всю группу. Приходилось непрерывно следить за каждой из них, что бы их не утащили охотники или они не попали в капканы. Что утомляло еще больше. И вот наконец чувство опасности, чувство собственной уязвимости перевесили... эстетические соображения. Последней каплей было заявление Сааары, пусть Тримилиашш еще не полностью осознала кого та сдерживала.
Тримилиашш, ее сестра, служанки, вся процессия резко остановилась. Нага аккуратно спустила «язычок» на землю. Засуетились служанки, зачем-то стягивая с себя одежды и складывая их в багаж. Подвели поближе рабов в цепях и ошейниках что до сих пор безучастно волочились за основной группой. Избавилась от ставшей серой одежды и сама Тримилиашш, вот только на ее лице не было не намека на похоть. Недовольно хмыкнув на устремленные на нее взгляды, она выскользнула из объятий На'гар и переместилась на ковер из подставленных рук обнаженных «лапок». Чуть повозившись, словно устраиваясь поудобнее, нага замерла, закрыла глаза и еще раз недовольно хмыкнула. Последующее зрелище было не для слабых желудком — по всей длине змеиной половины Тримилиашш вздувалась и лопалась плоть, из под серой как и все вокруг чешуи вырвались наружу отвратительные щупальцевидные отростки истекающие кровью и слизью. Пульсируя и извиваясь они ринулись вниз, обвивая неподвижно стоящих служанок и... погружаясь в их тела, не только залезая в рот, уши и глаза(последние с омерзительными звуками лопались или вываливались из глазниц), но буквально сливаясь с обнаженной кожей, притягивая, прижимая маленьких демониц к их госпоже. На лицах служанок было не намека на эмоции. В отличие от «язычка» они были бездушными куклами, «лапками». Они всегда были частью тела Тримилиашш. И теперь под омерзительные звуки рвущейся и срастающейся плоти, хруст костей, хлюпанье крови и слизи, они возвращались, принимали свой первоначальный облик. Помимо служанок в бульон из плоти оказались затянуты и рабы, им тоже предстояло стать частью Тримилиашш, но в несколько другом смысле. Она просто сожрала их, выпив их разум и энергию, растворив и переварив плоть.
Демоница стремительно увеличивалась в размерах, творящееся с ее нижней половиной было сложно описать словами, «человеческое» тело по-пояс торчавшее из этой груды мяса, тоже увеличилось в размерах, покрывалась мощной чешуей. На ее лице застыло прежнее раздраженное выражение, никакого удовольствия от процесса она не получала... как и неудобства впрочем тоже. Вскоре трансформация была завершена, Тримилиашш вернулась в облик чудовища называемого сциллой. Огромное туловище с множеством львиных ног, растущих отовсюду щупалец и клыкастых пастей, на верхушке которого находилась верхняя половина почти человеческого тела. Почти потому что волосы демоницы выросли в целую гриву, кожу заменял прочных мех вперемешку с чешуей, а прямо из живота рос целый ворох тонких щупалец.