Ткнул, отскочил. Пустил кровь, ещё раз. Усмехнулся, когда понял что ожидает криков и рукоплескания толпы при виде багряных капель, разорвавших тусклый мир арены в океане. Надо же как некоторые привычки врезаются в память, даже глубже, в инстинкты.
Может и надо оно теперь отойти, поглумиться над раненым врагом, поперекидываться оскорблениями, виршу позорящую спеть. Так и колизей не тот, и сам он уже не гладиатор. Да и акулья морда ответить не сумеет, какой уж тут интерес:
- Эх ты, швабродышащее, - выдыхает Рыбак.
- И поговорить-то с тобой не о чем.
Думает боец, болтает. А ноги и руки действуют, так уж заведено.