Кристиан наконец-то вышел с фланга схватки и тут же потянулся незримыми дланями к ближайшему полуорку. Тот, отвлеченный противостоянием с кованым не успел среагировать, и невидимые когти вонзились в его плоть, тут же начав перекачивать жизненную силу к колдуну. Харагош воспользовался тем, что полуорка покорежило, и и тут же ударил того своим молотом. Но даже с вцепившимся в него Кристианом, полуорк успел поднять щит - молот с хрустом грянул в окованное железом дерево. Это спасло орку его никчемную жизнь, хотя наверняка хруст дерева заглушил также и хруст его руки...
Игниривус, пытаясь показать все, на что он способен, несколько поспешил с бахвальством - магия подчинялась слову и жесту, а некромантка тщательно следила за руками мага. Поэтому, когда с навершия посоха вперед метнулась ледяная молния, женщина только лишь качнулась чуть в сторону, пропуская его мимо. Но при этом она никак не могла заметить тихо подкравшегося Угрюма, вышедшего к краю башни и уже натянувшего лук. Гулко ударила тетива, и два длинных оперенных древка одновременно выросли у некромантки из плеча. Женщина тяжело охнула и перехватила другой рукой выпавший из ослабевших пальцев посох.
В это время Жужел закончил мудрить со своей шляпой и на вытоптанную землю приземлилось многолапое механическое существо, которое тут же набросилось на отбивающуюся женщину. К ранам на плече добавилось еще несколько мелких кровоточащих царапин на ногах.
Бакраш рванул вперед, сокрушая мертвяка и втаптывая его в землю. За ним кинулся и Брен, пытаясь поддержать голиафа, но полуорки вдруг слитно сдвинулись плечом к плечу и рвущийся к магичке Бакраш вынужден был упереться в выросшую перед ним стену щитов. И тут из-за этой стены со свистом вылетели два тяжелых металлических шара на длинных цепях. Голиаф рефлекторно попытался блокировать их мечом, но цепи лишь обвили клинок никак не уменьшая смертоносный полет оголовья цепа и взрыв боли снова погасил сознание Бакраша. Огромное тело рухнуло под ноги изумруднолатым и тут же рядом с ним оказалась женщина. Лицо ее было искажено от боли, потеряв былую красоту. Но посох в ее руке по-прежнему источал темную силу.
- Стоять! - женский крик разорвал воздух и острый конец посоха, окутанный языками черного огня уперся в шею павшему голиафу. - Одно движение и он умрет!
Боль, ярость и решимость горели в ее взгляде.
А небеса словно сошли с ума. Алые вспышки за серой пеленой облаков вспыхивали, раскидывая вокруг темнобагровые тени. Порыв горячего ветра ударил, поднимая пыль и закачав траву и ветви кустарника...