Полудемон кивнул Каслеру, будучи признателен за простой и лаконичный ответ на не заданный вопрос. Когда в ликвидатора, наконец, перестали целиться, он поспешил в медицинский отсек. Сказать, что де Шель и его нечеловеческая часть были взволнованы, было бы равносильно молчанию: чувства вины, надежды, тревоги тесно переплетались друг с другом, заставляя убийцу едва ли не нестись по коридорам со звуковой скоростью.
Арканос вошёл в палату и поразился, как новые покои Коэпто напоминают механизированный саркофаг королевны Белоснежки из старой ватиканской сказки. Отравленная коварной колдуньей, завидовавшей её красоте, эта сказочная героиня спала в хрустальном гробу тем странным сном, что пугающе граничит со смертью. Его возлюбленная Лили точно так же балансировала на тончайшей грани, искусственно подвешенная между жизнью и небытием. Душа гьеденки походила на едва тлеющие искры костра, и мужчине казалось, что даже неосторожное дыхание может погасить её.
Обнажённой ладонью он коснулся поверхности толстой стеклянной капсулы, проведя над спокойным лицом Лилиан и её отмеченными язвами запястьями.
- Я не уверен, что ты меня слышишь, Лили, - в голосе гибрида звучали и грусть, и любовь,
- но я скажу это. Я жду тебя. Поэтому прошу только об одном: сопротивляйся. Я обещаю, что встречу тебя, и что каждую следующую минуту после твоего пробуждения я буду с тобой. Ты больше никогда, никогда не будешь одинока.Он побыл в палате ещё немного, а после удалился в жилую комнату, которую должен был делить с введённой в кому учёной.
Эта каюта - функциональная, как и всё в Гьедене - сейчас выглядела печальной и пустой. Всюду остро не хватало Лилиан Коэпто: книги и личные вещи, упакованные в прозрачные пакеты, выглядели одиноко и сиротливо. Двухъярусная кровать казалась одиноким остовом судна, потерпевшего кораблекрушение.
Вздохнув, Арканос ушёл и отсюда.
Дни тянулись бесконечно долго. Ликвидатор, памятуя о том, в какой спешке команда Лилиан покидала бывшее место обитания, взял за правило участвовать в проводимых людьми работах. Он, используя свои невероятные возможности, мог управляться за считанные часы там, где ремонтные манипуляции требовали большого числа персонала и немало времени. Разумеется, поначалу от него шарахались. В самом прямом смысле. Только самые смелые тянулись за оружием, но Элексиэль-Асфодиэль терпеливо убеждал гьеденцев в исключительно мирном характере своих намерений. В конце концов, к не гнушавшемуся труда ликвидатору, облачённому не в грозную броню, но в обычную униформу, стали относиться чуть проще.
Так было легче справиться с беспокойством и гнетущими мыслями. Трудно осознавать своё могущество и знать, что оно бесполезно, когда любимая женщина тяжело больна.
Каждый день Арканос заглядывал в палату Лилиан. Стоя или сидя рядом с её прозрачной гробницей, он говорил с безмолвной девушкой, рассказывая, сколько интересных и увлекательных вещей будет в её новой жизни, или хвалил её за то, что она так стойко противостоит инфекции.
Остаток дня полудемон проводил в их опочивальне, изучая книги и делая заметки - до тех пор, пока не уставал настолько, что засыпал, уткнувшись лицом в учебник. Впрочем, для такого эффекта ему приходилось изнурять себя по несколько суток.
Арканос с замиранием сердца ждал, когда можно будет переместить дух Лилиан в новое здоровое тело.
Саунд:
ссылка