- Что за... мерзость? Издевательство над человеческим телом! - вслух воскликнула Аямине, переводя прицел с одного существа на другое. Нет, она понимала, что с человеком можно было сделать всякое. От ломания рук и ног, до разрезания по частям еще живым. Кое-что даже она могла в особенных случаях считать не зазорным. Но в данном случае... Ведь существо, стоящее в отдалении, все еще живо. И в то же время уже не человек. Не живой и дышащий человек. Даже не калека. От неожиданного осознания подобных вещей обычный человек, пожалуй, сразу вывернул бы себя наизнанку. По крайней мере, потребовалось несколько секунд чтобы Одли подавила приступ тошноты.
- Тот кто сделал с ними такое... Отрубить ему или им руки будет малым избавлением от будущих поступков, - медленно протянула она сквозь зубы.
Инстинкт говорил ей, что вот он, полуживой и полумертвый, не мыслящий более. "Необходимо добить и лишить страданий" - неистово кричала во все горло ее душа. Но все эти позывы требовалось подавить. Не сейчас! Только не сейчас! Когда она отвечает за других людей. Потому, шумно сглотнув образовавшуюся в горле мокроту, она лишь продолжала наблюдение. В этот момент она хотя бы могла для самой себя оценить масштабы трагедии, рассматривая пейзаж во все стороны от платформы.