Ола почувствовала жуткую боль. Она не знала болит ли это её тело или что-то другое, просто боль была невероятной и всепоглощающей. Ола ненавидела гаров, ненавидела это место и всё, вообще всё ненавидела. Она ненавидела эту бессмысленную игру, с навязанными правилами: делай так и получишь вот это; а не сделаешь, мы тебе а-та-та! Она ненавидела звезду, или нет, Звезду, как назвали её гары. Ей совсем не хотелось идти к ней. Это бессмысленная метка, этот пропуск к непонятной, ненужной звезде... Зачем? Единственное о чём она действительно сожалела, так это о юноше, который стал её рабом. Он не нужен ей, совершенно. Оле противна сама мысль, что теперь кто-то подвластен ей. Вдвойне она ненавидела гаров за эту мерзкую выходку! Ненависть переполняла её, выплёскивалась через край, топила её в своих мутных образах. Она желала только разрушения. Ола желала смерти.
Когда фигура сказала, что нужно сделать выбор, Ола просто взорвалась от ненависти и раздражения. Кто придумал, что все должны делать выбор? А если и должны, то почему выбор всегда так обусловлен?
Ола устала, она не хотела больше выбирать.Теперь она не хотела уже ничего. Теперь она могла только ненавидеть.
Зная, что юноша слышит её мысли, Ола постаралась продумать всё ясно.
"Скажи ему, что я сделала выбор. Я займу место одного из приговорённых. Не имеет значение кого. Но если он вдруг скажет, что мне нужно выбрать за кого я приму низвержение, то ответь, что за мужчину. После, сделай выбор сам. А теперь слушай моё главное указание: отныне ты слушаешься только себя. Теперь ты должен выполнять лишь свою собственную волю. Ты должен стать свободным человеком. Я так хочу".
Если раб и правда не может её ослушаться, значит и это выполнит.