Сердцем Арсений рвался в первую очередь помочь ребенку, то есть Ваське, но разумом понимал, что травмы черепа гораздо опаснее и действовать с ними нужно быстрее. Посему первым на стол, ставший операционным, попал летчик.
- Не так, на живот его кладите. Пациент, не шевелитесь, если у вас проломлен череп, то каждое движение может стать последним.
Кровь текла из раны равномерно. Темно-вишневого цвета, потихоньку капала на стол, а со стола на пол. Отерев ее тампоном, смог различить края раны: косой разрез или скорее разруб от левого уха до середины затылка. Первым делом обезболивающее. Аккуратно, не тратя лишнего, есть и другие пациенты. Хотя, Ваське нужен общий наркоз, а не жалкие остатки кокаина.
"Ну чего ты возишься? В войну у тебя очередь соберется из раненых и в очереди той люди помирать будут пока ты копаешься! Веселее нужно, энергичнее. Да не ласкай ты его как бабу, тебе резать его надо, а ты примеряешься. Боишься ему больно сделать? Не бойся, все равно сделаешь, так что делай побыстрее!" - Всплыл в памяти наставник по полевой хирургии, уважаемый Владимир Андреевич, профессор Оппель, или как за глаза называли его студенты "Веник". По одной из версий, причиной появления такого прозвища послужили труды ВА в области кровообращения и венозного самодренажа. Труды долгие, упорные и вполне успешно законченные, признанные и оцененные по достоинству. Вообщем про важность хирургии кровеносных сосудов и особенно вен студенты наслушались от профессора вдоволь. Другая версия более прозаична: мол, это из-за бороды. Жаль, что занятия у этого светлого человека были не часты, так как в Москву он наведывался из Питербурга только по более важным причинам, нежели пара лекций или лабораторная для московских мясников-недоучек.
Тем вреенем рана Лисицкого не обещала скорого выздоровления. Радовало только отсутствие вдавленных осколков и перелом основания случился без сдвига. Собственно для хирургического вмешательства показаний не было. После очищения раны, сведения краев осталось только наложить гипсовую повязку. Но гипса под рукой не было. Так что пришлось ограничиться простым перебинтовыванием.
- Александр Михайлович, как самочувствие? Знаю, что не очень, но ответьте что-нибудь. Мне нужно знать, что я вам ни чего в мозгу не задел важного. И что вы от потерь крови сознание не потеряли. Ну и вообще, так положено при операциях на голове.
Полоски, бывшие раньше простынёй, окутывали рану слишком плотно. Ну да ничего, главное, что чистые и сухие.
- Скоро поправитесь, только не бегайте и не прыгайте, а еще лучше вообще неходить. Чем меньше будете двигаться, тем быстрее поправитесь. У вас сейчас голова как скворечник, вот зарастет лишняя дырка, тогда и побегаете, а пока ни-ни.
- Ладно, аккуратно его положите на лавку, а на стол Василия давайте, да тоже на живот. - Арсений тщательно вымыл руки, с подозрением поглядывая на дедка, что возился с травками да узелками вокруг раненых. Просто отогнать нродного "целителя" вроде было пока не за что. Вредить он не вредил, хотя и пользы на взгляд хирурга от его корешков тоже не было никакой. Но дед все же помогал, возился с ранеными, помогал перекладывать, что-то успокаивающее им шептал...
Васька стонал, но тихонько, сквозь зубы. Упрямо смотрел на стену перед собой. Когда же Арсений поднес ему маску, пропитанную хлороформом, тот попытался отшатнуться, даже привстал, но боль уложила парня обратно. Все же Хирургу пришлось применить силу, да помощь подоспевшего ведуна, чтобы ввести пациента в наркотический сон. Зато теперь можно было работать быстро и спокойно.
Рубаху вспороть, Обложить чистыми кусками простыни поле хирургической деятельности. Промокнуть рану тампоном, да не одним. Ох и много крови вылилось уже. А такому тщедушному тельцу любая потеря нежелательна. Аккуратно раздвинув края ровной как алая нить раны, Недосыпов удостоверился в том, что и предполагал: шашка прошла по ребрам и задела таз, но до внутренних органов не достала. Все же на сколько приятнее шить резанных, нежели стрелянных. Ни тебе омертвлений по всему каналу, ни обрывков одежды в самых печенках, ни спрятавшейся и въевшейся как клещ пули. Знай себе прочищай да штопай. Главное чтобы чисто и быстро, тогда все само заживет, хоть и не сразу, хоть и поболит.
Вот и сейчас Арсений накладывал шов за швом, штопая крупные сосуды, пережимая мелкие, сводя края проторенного клинком пути. Но что делать с кровопотерей? Питья много пациенту в таком состоянии не дашь, сытный обед был бы хорош, но в долгосрочной перспективе. Вот где было бы полезна передовая техника переливания крови! Вот где современная медицина могла бы показать свою силу! Но нет в саквояже набора для определения группы, а без этого пациента с одинаковой вероятностью можно как вылечить, так и убить. Вряд ли кто-то из присутствующих знает свою группу, а родственников у Васьки тоже нет. Придется уповать на то, что помощь была оказана вовремя и мальчонка не истек драгоценной жидкостью больше чем можно.
Не везде Арсений решился наложить стягивающий шов. Некоторые места шва без предварительного рубцевания могли раскрыться от малейшего движения. Пришлось оставить на дальнейшее долечивание
поясничный отдел и плечо, где рана сильно разошлась под натяжением разрезанных перерек волокон мяса.
Вот и еще один иммобилизованный, забинтованный отправился на пол горницы досматривать сны. А молодой хирург, сам чудом избежавший участи прооперированных, снова мыл руки и инструменты, готовился лечить огнестрел Серебрякова. Вспомнил, как ранее лечил ногу летчика, расстроился. Но, осмотрев студента, приободрился. Винтовочная пуля на средней дистанции - это вам не из берданки в упор. Востроносая прошла на вылет, аккуратно, оставив крохотную дырочку. Задето только легкое, да и то краем. Кости на пути пули не встали, а значит нет и осколков, что наносят повреждения даже большие, чем сама пуля. Но кажущаяся легкость ранения не усыпила бдительности молодого хирурга. Огнестрел - это огнестрел, и освежить края раны все равно придется.
- Прилягте на бок. Отхаркните все, что скопилось, потом надо будет дышать осторожнее. - Руководил Недосыпов действиями больного и подготавливал шприцы. Маленький с кокаином, большой пустой для пункций.
Дальше все как по учебнику: надрез вдоль волокон, очистка, быстрая откачка попавшей между мембраной и грудной клеткой крови, закрытие краев раны, шов. Затем то же самое, но с другой стороны.
Теперь лишь бы не загноилось.
И снова врачь посоветовал больному полный покой:
- Неделю постельного режима. Иначе еще долго будете кровью харкать.
Времени, как оказалось, уже прошло не мало, как не старался Арсений успеть оказать помощь как можно скорее. А сил у хирурга не осталось вовсе. Ни на мелкие царапины и ушибы, ни на дележ трофейного
имущества. Вымыв руки, инструмент, собрас свой саквояж, Недосыпов сел на лавку, привалился спиной к стене и закрыл глаза. Минуту посидеть, ни о чем не думать, отдохнуть - вот что было больше всего
сейчас необходимо.