Сиротливый выстрел Остаповской винтовки встречает накатывающую конницу, и тает, теряется на фоне заливистого лая пулемета красных, как лермонтовский одинокий парус. Некому стрелять - Миколка - и тот поспешно подскочил на ноги, да ломанул глубже в лес, что только пятки сверкнули...
И вот всадники уже влетают на опушку. Лошадь идущего первым ни с того ни с сего поднимается на дыбы, заливаясь истеричным ржанием, сбрасывая своего удивленного седока в хлюпающую грязь, и что есть мочи рвет в обратном направлении. Спешенный красноармеец торопливо закатывается под корни одинокой придорожной березки, чтобы свои же не затоптали.
А могут ведь, могут. Не остановить уже разбег атаки!
Чуть придержав коней, чтобы не налететь со всей дури на дерево, кавалеристы врываются в лес. Первый вынужден пригнуться - над его головой свистит пуля. Рыщет глазами, ищет себе цель, азартно закусив губу. И находит буквально у ног своего скакуна скорчившегося в обнимку с двустволкой Ваську. Легкая цель - только руби! А у красного ни капли сомнений. На стременах привстав, садит сверху вниз - лишь свистит яростно сталь. И кричит Васька от страшной боли. И окрасился изогнутый клинок кровью едва не на четверть, глубоко пропахав беззащитную пацанскую спину от ключицы до таза...
Второй всадник дал галопа по лесной тропинке, туда, где соорудил импровизированную огневую точку Изя и притулился отступивший с переднего края Миколка. Пацан, видать, показался большевику легкой добычей, которую можно срубить походя. Красный ошибся в расчетах. Сын охотника себя в обиду не дал - к дереву прижался, да штыком отбился, заставив краснопузого осадить скакуна.
Третий конник забрал куда-то влево - не то обходил отряд флангом, не то примерещились на востоке еще враги...
Только предводитель красного отряда в лес входить не спешил - повел своего рыжего донца вдоль опушки. Да как повел! Большевик совсем не касался поводьев, а правил конем одними только коленями, крепко обхватив крутые бока животного кривоватыми ногами. Он здорово смахивал на гигантского клеща, прицепившегося к конской спине...
Руки же большевика были заняты - в правой он держал шашку, а в левой пистолет, из которого не преминул дважды выпалить в Остапа.
Стрелки на холме тоже вели огонь, хоть и довольно беспорядочный. Часть из них тронулась с места, и короткими перебежками заспешила вниз, на подмогу всадникам.
ссылка