Ах, знаю-знаю я кого
Повесить надо на сосне...
Зарецкий не был знаком с творчеством Бернса, да и перевода этого на свет еще не родилось, но видно было это такое место, что подобные вещи сами приходили в голову.
Как и другие, из числа тех, в коих у скромного циркового артиста никогда не имелось опыта. Да и интереса к декадентским увлечениям мистикой он не питал, ограничиваясь абсентом и девицами с потекшей тушью. А теперь, неожиданным проблеском, рыбкой, собственным столь дорогим сердцу ножом, блеснула мысль, даже не мысль, череда слов, повисшая в воздухе:
...мой прах истлел много лет назад... скажу вам по секрету, не оставляю надежды вернуться в материальный мир... тем или иным образом... ничто в мире не берется из ниоткуда... у него есть дочка... я заблудила ее во снах... Так нужно... Нельзя, чтобы она проснулась!.. не оставляю надежды вернуться... ничто не берется из ниоткуда... вернуться... так нужно!...
Чего же на самом деле хочет госпожа Оксана? Мести? Или того, в чем отказала ему? Новая жизнь, заманчиво и забавно. И грязно, вне всякого сомнения. Ибо все - тлен.
Но, отказаться - устраниться, никогда не узнать правды. Нет, этого Стива позволить себе уже не мог. Стоило посмотреть на все лично, а дальше - как карта ляжет.
Зарецкий тряхнул головой, отгоняя преждевременные догадки и непрошеные мысли. Последний вопрос его благодетельницы он так и оставил без ответа, лишь кивнув достаточно неопределенно, да крутанув между пальцев резную трость. Похоже, с дорогой игрушкой ему предстояло расстаться:
-Тогда у меня остался только один вопрос. Когда мы можем приступить?