Арсений заскочил в светлицу и занял место в угу у печки, ловя в прицел своего "браунинга" боковое окно фасада. Молодой доктор видел, как к тому же окошку крадется Остап, тянущий из-за спины армейский "наган". Когда за оконным проемом появилась фигура мужчины с двустволкой, Недосыпов был готов. Юноша дважды быстро надавил на спусковой крючок, и кажется попал! Одежку на левом плече разбойника будто вспороли, из раны брызнула кровь и прицел негодяя сбился, он опустил ружье.
Остап как раз подобрался к окошку, за которым скрывался любитель поболтать, и сторОжко выглянул поверх подоконника. В первую секунду врага он не увидел, но уже через миг из-за стеночки высунулся мужик с изрядной двустволкой. Мужик был здоров, как медведь, и столь же волосат. Огромная русая бородища закрывала утянутую в добротный полушубок бочкообразную грудь едва ли не целиком, сжимающие ружье пудовые кулаки заросли рыжеватой шерстью, как заброшенное огневище лозой. Сердитые серые глаза были налиты кровью. Не успел еще Остап ничего сделать, как за его спиной два раза хлопнул пистолет, и полушубок на левом плече здоровяка лопнул и окрасился кровью. Мужик слегка ошалел, и добивать его было в самый раз. Наспех прицелившись Прокопенко сделал два выстрела самовзводом, да, видать, раненая рука подвела - пули ушли в молоко.
А между тем Стива Карлович тенью пересек комнату наискосок, и остановился перед вторым оконцем. Резким рывком артист выдернул свои ножи из рамы, не выпуская из поля зрения панораму на улице. Артист был готов ко всему, в том числе и к внезапному появлению на сцене новой фигуры, а именно резко выросшего из под среза подоконника лиходея. Мужик выглядел страшно. Армяк на боку набряк от впитавшейся крови, длинный порез, оставленный на чумазой физиономии Стивиным ножом тоже беспрестанно кровоточил, от чего борода мужчины с правой стороны слиплась и побагровела. Исхудалое лицо от кровопотери сделалось бледным, как у вурдалака, но хуже всего были глаза полные ярости, ненависти и решимости. Перед собой лютый ватажник держал в вытянутой руке громадный револьвер, а второй рукой он быстро взводил курок. Как ни быстра была реакция Мстислава Карловича, он и мяукнуть не успел. Разбойник сделал два быстрых выстрела еще до того, как Зарецкий успел замахнуться. По видимому, Стиву спасло чудо, да отсутствие у стрелка навыка обращения с револьвером - пули прошили его развивающееся как крылья пальто под мышками, не задев тела. Правда дульная вспышка, грохот и ударившая в лицо струя пороховых газов все равно произвели на мужчину изрядное впечатление. Зарецкий отпрянул от окна, оглушенный и дезориентированный.
В передней комнате стало менее людно, да и пригляд за входом заметно ослаб. Пацаны подались к окошкам, пытаясь разглядеть, что творится на улице. На улице было пустынно, если не считать валяющегося кулем у дальнего угла дома человеческого тела. Два раза рявкнул револьвер Изи. Быстро взводя курок левой рукой, богоизбранный разбойник шарахнул для острастки по торчащему из-за калиточки кочану, и неожиданно для самого себя попал - голова дернулась назад, а затем и тело выпало наружу, безвольно разбросав руки.
Напирающие на вход разбойники предприняли очередную попытку преодолеть цербера Петренко. "Хохол" ступил в дверной проем, и не заходя в комнату попытался сунуться со своим обрезом за угол, где занял позицию ушлый механик. Едва рука с оружиемм, а вместе с ней и упитанная ряшка разбойника показались из-за косяка, Семен Никифорыч снова решительно ширнул нападающего штыком. Широкое лезвие австрийского клинка пробило щеку, срезав пол вислого уса, раздробив зубы и проткнув язык. Захлебываясь кровью и скуля, хохловатый вывалился обратно в сени. Гора тел у порога росла.
Похоже, неудача "хохла" стала для бандитов последней каплей. Во дворе кто-то заливисто свистнул, и хрипло закричал:
- А ну их нахер! Пали давай! ссылка