Бой и не думал утихать. Арсений рывком выскочил из-за перевернутого стола, протиснулся мимо Миколки, тщательно зацеливающего из своей винтовки проход в сени, и привалился к распахнутой настежь двери в соседнее помещение. Молодой врач присел на одно колено и осторожно заглянул в светлицу. Первое, что приковало внимание Недосыпова, был колоритный казак Остап. Сейчас молодец выглядел не лучшим образом - едва стоял на ногах, кровь заливала половину лица, выражение прошитых сеткой лопнувших капилляров глаз было далеко от осмысленного. Доктор не задумываясь поставил первичный диагноз: рана головы, сотрясение мозга, контузия. Только потом Арсений углядел и остапова обидчика, маячившего за окном с дымящейся винтовкой наизготовку. Арсений пальнул в неприятеля из пистолета, но в результате выстрела рухнул почему-то казак, а не разбойник. Сеня уж было перепугался, что своего срезал, однако смекнул, что опытный ратник просто очистил линию огня. Однако, и в душегуба за окном парнь не попал. Зато над его собственной головой с резким щелчком в косяк ударила пуля - стреляли из сеней.
Лисицкий, чудом избежав двух пуль, не дрогнув надавил на спусковую скобу. Зажатый двумя руками "маузер" норовисто взбрыкнул, выплевывая пульку, но летчик укротил свое оружие, и во лбу котоподобного бандита появилось аккуратненькое сливное отверстие, через которое остатки разума быстро начали покидать его непутевую голову. Александр сызнова решился на смену позиции и наискосок скакнул обратно к дверному косяку. Но его там уже поджидали. Чернявый, что не так давно покушался на жизнь летчика, как раз перезарядил свою изуродованную кустарной обрезкой берданку, и Лисицкий оказался перед ним как на ладони. Мужик выпалил едва ли не в упор, ослепив русского офицера дульной вспышкой и адским грохотом, а через миг Александр Михайлович почувствовал сильный и острый удар в бедро, от которого перехватило дыхание и потемнело в глазах. Едва рассеявшийся было пороховой дым снова затянул придверную часть комнаты.
Изя отдышался и отошел от пережитого шока. Огляделся. Кругом стреляли, орали и грохотали, пароходной сиреной надрывалась где-то баба, а он сам оказался как бы немного в стороне. Парень воздел очи горе, дабы призвать Бога в свидетели своих бедствий, и уткнулся глазами в полочку с лампадкой, на которой покоились православные иконы. Ох и угораздило же его выбрать позицию под "красным углом"! С самой большой иконы на разбойника смотрел Иешуа, как показалось Изе - насмешливо. Казалось, сейчас раввин-отступник всплеснет руками и скажет: "Ой, и шо же ви, Исраэл Мошевич, так себя не бережете?". Разбойник поспешил подняться с колен и вдругорядь высунуться в окошко. Вроде бы никого, только изрядно притихший дождик сеет мелкую водяную кисею, пробегая легкой рябью по поверхности речушки. Хотя стоп, а это что? Калиточка, ведущая со двора на тропинку к срубленной у воды бани, кажется открыта. А из-за забора одним глазком кто-то выглядывает. Вот и Изю, кажись, заметил, но не дергается. Похоже, приставлен ко входу следить за шухером.
Мстислав Карлович рассудил, что судя по звукам, доносящимся с хозяйской половины, там его присутствие будет более востребовано. Он проскочил мимо пришедшего ровно к такому же мнению молодого человека по имени Арсений, который уже палил за порог, и оказался внутри комнаты. Взгляд сразу наткнулся на распростертое на полу тело хозяина. Скверно. Фрол Кузьмич лежал навзничь, раскинув руки в стороны, его двустволка валялась рядом. рубаха на груди и животе старого охотника была изорвана в клочья и густо пропиталась красным, если мужчина и дышал, то едва-едва. Над телом склонилась Агафья, женщина причитала на одном дыхании, без остановок, то и дело переходя на заунывные волчьи завывания. Стива увидел и схоронившегося под окном Остапа, и разбойника, что стоял прямо за окном с дымящимся ружьем в руках. Краем глаза он заметил и еще один силуэт, мелькнувший за левым окном, впрочем, быстро пропавший из виду. Что ж, у Зарецкого была цель, и он принялся метать. Первый нож, как заговоренный, вонзился в оконную раму на два пальца ниже уже торчащего из нее реквизита артиста. Второй пошел в цель, но душегуб как чувствовал опасность, и отшатнулся в сторону. Отточенная сталь оставила длинный и глубокий порез на щеке мужика и едва не отхватила ему пол уха, но фатальных повреждений не причинила. Счастливчик проворно пригнулся и исчез из поля зрения Стивы.
Тут из-за крайнего левого окна раздался громкий уверенный бас:
-Эй, внутре! А ну кончай баловать, бля! Оружие на пол, вышли с поднятыми руками и пиздуйте на все четыре стороны. А не то хату запалим, у нас керосин с собой! ссылка