Ушел! Ушел, спасся от неминуемой гибели. Краснюки всех положили, всех, да не его, не иначе Отец Небесный спас, руку приложил к его спасению. Ну не за просто же так Изя закон Моисеев соблюдает, некошерную пищу не употреблял никогда. Были за Изей грешки, да и первые заповеди он бывало нарушал, хотя как говаривал один старый еврей, "Закон Моисеев он на богоизбранный народ лишь один, на гоев не имеет силы". Хотя если подумать, то и здесь Изя не безгрешен. У отца родного деньги брал, а не говорил об этом. Приворовывал, по-простому.
Ну да спасся и спасся. Яшка-сапожник вот готов был уйти, а не ушел. И ещё с полдюжины лихих мужичков не ушли. А вот он, Изя - ушел. Значица, пора подальше отсюда бежать, от краснюков, от смуты этой. В Гомеле или Могилеве, поди, спокойнее бедному еврею будет. А чтобы туда попасть через кордоны, да мимо снующих туда-сюда красных, вот тут егерь один и понадобился. Вышел Изя на его делянку быстро и сразу - повезло опять. Подмок, правда, пока по лесу шлындал. Сапог левый воды набрал - хлюпал, портянка ногу начала натирать - пару раз перематывал, да толку то? Раз пошла вода в сапог, портянка тут не поможет.
Обмолвился несколькими словами с хозяином, что с с ружом встретил, да тот ружо опусти, приветливо внутрь запускает. Тепло. Перво-наперво шинель развесил, сапоги снял, портянки повесил. В теплом доме лучше босым походить, чем завтра с утречка в мокрые сапоги лезть. Хозяин видать усек, какого Изя роду. Пробурчал что-то когда Изя - Иваном назвался. Умный самый, кабы Изя с Яшкой да с дружками был, Фрола бы поставили на место. А пока что придется стерпеть. Такова тяжкая доля еврейская.
- И спасибо тебе, хозяин, за пгиют. А шо покушать то с пути найдется, а то нас с утгечка откушать не пгишлось.
Лукавил, Изя, лукавил толстячок. И запасец вяленого мяса и сухофруктов с сухарями у него был и кушал он не далее, чем часа два назад, у ручья. Но разве же можно отказаться от того, чтобы в теплой избе задарма откушать? Да и отвык уже живот Изи от холодной и сухой пищи. А когда цену за переход узнал, так и вовсе был готов весь стол за раз умять - лишь бы хоть кроху уплаченного вернуть.
И вот ужин. Хозяйка на стол накрыла. И... Ну почему бедного еврея никто не любит? Ну за что эти люди нечистое животное с едой подают? А ещё говорят, что Закон чтут. Тьфу на них три раза. И их драгоценный Иешуа свинину не ел бы никогда, а они знать уминают. Изя сам не осознал, как скривился в отвращении. Быстро взял себя в руки и изобразил скучающее лицо. Ну вот хотя бы молоко с хлебом и то можно отужинать. А гои пусть свою свинью с кашей едят. Господь весь народ Израилев манной много дней кормил, буде Его воля, и Изя с голоду не помрет.
Запах кулеша вызвал бурление в желудке, которое Изя быстро стал забивать хлебом да молоком запивать. Ел и ел, поглядывая на остальных собравшихся. Да уж - народец собрался. И беляк и казак и босоногий пацанчик. Ну да лишь бы они его, сироту, не обидели. А если попытаются обидеть - так на то у него револьверт имеется. А если этот револьверт не поможет, так и ещё один найдется.