Тело сработало на рефлексах, без всякого участия разума - выскочить, занести клинок, ударить, вырвать... В то же время, мозг внимал происходящему как-то отстраненно - словно все, что видели глаза и слышали уши - словно все это лилось на него с экрана иллюзиона, полностью оторванное от окружающей действительности. И то, что в обыденной жизни разум отметал прочь как невозможное - к примеру, жизнь человека с пулевым отверстием в центре лба - сейчас становилось возможным, вгоняя материалистическое сознание в ступор.
Алексей еще стоял в прострации, не в силах поверить в то, чему сам был свидетелем. Воскресение мертвых, убийство уже мертвого... Меж тем тело среагировало на окрик товарища, развернувшись к окну. Мозг, перегруженный взаимоисключающими параграфами, лишь тупо фиксировал то, что видели глаза. Там продолжалась схватка. Какие-то люди били других людей. Что-то белое наступало на него...
Внезапно бледная до землистого цвета рука протянулась из окна и попыталась ухватить его за грудки. Скорее машинально, чем осознанно, Серебряков отшатнулся, услышал новый окрик Чичикова, в руках которого блеснул металлом пулемет - ультимативная машина войны.
В голове, тяжелой от потрясений, наконец шевельнулась мысль. "С дороги..." - подумал Серебряков, отскакивая назад и давая дорогу пулеметной очереди.