"Газелька" с места подрывается, и бойцы уже готовы к штурму. Ахмед выкручивает баранку вправо, по тротуару проносится - дядьки у входа, заметив облаву, кипишат: один, выхватив рацию, сообщает куда-то об увиденном, второй выхватывает автоматическую пушку и начинает резво палить по машине - вминается металл, трещит стекло бронированное. Ахмед, недолго думая, втаптывает педаль газа и сшибает стрелка с ног, впечатав нос "газели" в бетонную стену и, тем самым, превратив нижнюю часть тела бугая в кровавый фарш - вскрикнув, опускает руки, роняет пистолет. Второй охранник, отпрыгнув успев, достает свою пушку, но его отбрасывает в сторону выстрел успевшего выпрыгнуть наружу Цыденова.
Теперь они знают, что вы здесь.
Зима выбивает входные двери ударом телекинетическим, в щепки разбивая дспшные плиты, просачивается внутрь оперативно и тут же ловит три пули в грудь, успев уклониться от остальных шести. Гвоздь, Цыденов и Искра прикрывают огнем и крушат небольшой коридорчик, в конце которого дверь в зал танцевальный, по левую руку - окошечко гардеробной, а по правую - туалеты. Растерзали огнем на подавление двух охранников в легких бронежилетах, вооруженных ппшками. По Цыденову прошлись очередью, но никаких серьезных травм - царапина на шлеме, шесть пуль в грудь и живот, прикрытый бронежилетом, да ногу зацепили вскользь. Соколов, оставаясь позади остальных, слышит хруст битого стекла под подошвой ботинка и шелест чего-то, напоминающего нетопыриные кожистые крылья. Рядом совсем.
Голову поднял, чтобы увидеть, как по стене вниз мужчина бледный, с длинными волосами и в черном плаще теплом, идёт, улыбаясь зловеще. Только навелся на него, чтобы вдарить очередью серебра, да исчез тот чрезвычайно быстро.
И снова - шелест.
Пророк глядит во все три глаза и понимает, что в зале много непричастных. Бойцы первой штурмовой группы уже ворвались в помещение, уже слышен треск автоматных очередей и оглушающие хлопки пулемета Чернова. Музыка, тем не менее, не стихает, но становится еще громче - какой-то ударный трек, заглушающий басами грохот стрельбы. Лазерные лучи и мигающие стробоскопы вводят в заблуждение и ослепляют жертв, вокруг которых вьются бледные, как тени, кровососы.
Кто-то уже лежит на коленях модника-вампира с проколотой острыми клыками шеей. Кто-то целуется с тварью нечеловеческой и вдруг чувствует боль, но не может пошевелиться, глядя в глаза монстра.
Пророк чувствует эйфорию, боль, ужас и бесконечное удовольствие, которым пропитано это помещение. Здесь пахнет потом, наркотиками, кровью, насилием. Самба чувствует всё это.
Непостоянное освещение мешает прицелиться. Зал огромен - здесь, по меньшей мере, сотня персон, среди которых свыше двадцати - явные вампиры. Самба командует - остальные подчиняются. Пророк знает, что их заметили - они так же чуют его присутствие, как и он видит их сквозь стены. Самба и Тайшир открывают беглый огонь по тем, кто не скрывается. Многие люди в ужасе, но не могут пошевелиться - другие находятся под властью наркотического гипноза и не понимают, что творят. Третьи - под контролем вампиров и сделают всё, чтобы защитить хозяев.
Самба выпускает очередь по вампиру, пьющему кровь молодой девушки, но не успевает - тот, подставив спину девицы, растворяется в неровном, прыгающем свете, исчезает в воздухе.
Как и многие из них.
Губа, поймав на прицел одного, стреляет - череп кровососа взрывается осколками кости и ошметками мозгов, но не успевает снайпер порадоваться удачному выстрелу - резкий пинок в голову выбивает мысли и отбрасывает в стену коридора.
Пророк в ужасе понимает - еще, как минимум, полдюжины тварей двигаются сюда, и большая часть из них невидима.