Соколов бежал от рушащегося дома, делая короткие остановки, чтобы выпустить несколько пуль в нечисть. Несмотря на обстановку, стрелял неофит метко, и без того немногочисленные уже ряды демонов редели еще сильнее. Вениамин видел, как Чернов дал очередь прямо в открытую пасть демона, и тот выпустил здоровяка. Вот Зима рванул к нему - поймать хотел, как до того ловил неофитов, прыгающих с балкона. Чернов скрылся за гаражами. "Неужели не успел Игорь? Неужели не поймал Сашу? Неужели и он погиб? Нет, не поверю, пока знать наверняка не буду."
Дом складывается будто карточный. Бетонная пыль театральным занавесом скрывала происходящее. Соколов отвернулся, прикрывая рот и нос рукавом, чтоб не наглодаться этой пыли и песка, которые, казалось, попали даже под одежду. Рев демонов, в котором объединились ненависть к людям, отчаяние невозможности вернуться, страх смерти, вперемешку с грохотом оседающего дома оглушал не хуже автоматной очереди, выпущенной над ухом.
Вдруг в запах бетонной пыли врезался другой запах: запах серы и гноя, запах, от которого подворачивает желудок. В пыли проступила тень, превратившаяся в демона, держащего саблю... Нет, не сабля это - лапа демона, но по остроте не уступающая сабле. Вот он замахивается. Соколов делает шаг назад, поднимая пистолет. Сколько у него патронов осталось? Штук 5 должно быть еще. Но замирает демон. Замирает и палец неофита на спусковом крючке, уже начавший движение. Нечистый опускается на колени, будто вознести молитву вздумал. Из пыли проступает старик. Наконец-то Вениамин может разглядеть лицо того, кто на помощь пришел. Удивление проступило на лице, насколько в данной ситуации удивляться возможно - узнал его неофит. Дедушка, что снаряжение выдавал. "А ведь сколько лет ему на самом деле? Ведь в ГСМН учат и тем навыкам, что жизнь сильно продлить могут. Через что он пройти успел в своей жизни? Что умеет? Вот так сидит, тихую да спокойную работу выполняет. А опыт и навыки ж никуда не деваются. И в случает чего может тряхнуть, нет, не стариной - кем угодно тряхнуть может. Пороху в пороховницах на две войны еще хватит," - прорвали мысли плотину в голове неофита. - Всё в порядке. Как тебя зовут, паренёк? - голос дедушки отвлекает Соколова от раздумий. - Вениамин. - спокойно, но быстро - не успел еще успокоиться - отвечает неофит. Хрустальный шар в руке у дедушки тухнет, угасает звездочка, что внутри находилась. Ожили рации.
Слушает Соколов, что дедушка говорит. Устало провел рукой по волосам. "Фуражка, - вдруг спохватывается неофит, - фуражку-то потерял. Ай, ну и пёс с ней. Нашел, о чем думать."
Информация о возможном повышении Вениамин воспринимает устало и без энтузиазма. Погибших это не вернет. Смит. Иностранец, что искал счастья в чужой стране, а нашел свою смерть. Соколов даже не знает, как он погиб. Савин. Активный юноша. На глазах у Вениамина лишился головы. Чернов. Ну, есть шанс, что он еще жив. Соколов искренне на это надеялся. Затем осмотрел остальных. Волкович, вроде, бодрячком. Королева сильно потрепало. Но, раз на своих двоих, значит все в порядке. Подлатают его быстро. Козловская. С виду целая. Оглядел себя Соколов. На удивление цел. Схватился врукопашную с демоном, сиганул с третьего этажа, чуть не накрыло падающим домом, но цел. Видать наверху за него кулаки кто-то держит.
Услышав, что Зима сказал, чуть полегчало на сердце у Вениамина: надежда на то, что Чернов жив, укрепилась.
Адреналин и возбуждение понемногу отпускали Соколова. Начала приходить усталость. "Хочу... Да ничего я не хочу. Хотя нет. Чайку бы."