Алена всё время молчала, при этом как-то задумчиво рассматривая Игорь Семеныча. Нет у неё вопросов. Кроме, может, одного. Нет, ну что за мужик такой, который борщ не ест? Видать с дороги, голодный. И будь он хоть самим Архонтом, но кушать-то надо. И вроде Алёне-то оно как-то по-барабану, но икс-хромосомам этого не объяснишь. Зудят и чешутся. Мужик, говорят, голодный. Сейчас поведёт их на экзамен - а у него урчит. И жалко его как-то. Тяжелый день предстоит. А вдруг они надолго, и даже поужинать времени не будет?
Девица деловито встала и пошла жаловаться на Зиму Марь Степанне. Мол, только приехал и от борща её нос воротит. Через секунду получила на подносе здоровую тарелку ароматного красного, и такую же салата. Ну, и чаёк с булкой, значит, сверху.
Алёна Евстратовна невозмутимо поставила перед новоиспеченным куратором поднос.
- Макиавелли ещё говорил, что ни один солдат не ест, если не ел полководец. Так что извольте с нами откушать, коль пришли.
Села, такая, с явным намерением не притрагиваться к чаю пока Игорь Семёныч не изволят ихние харчи хлебать. А что, ему, как куратору, необходимо разделять с ними все тяготы и лишения. Суворов разделял? Разделял. Марк Антоний тоже из одного котла с солдатами кашу хлебал. Вот и Зима тоже, коль хочет заполучить респект и уважуху от коллектива хотя бы лично от Алёны, откушает и не побрезгует. Да и Марь Степанна наверняка нос свой, на черпак похожий, откуда-нибудь высунула и наблюдает. Нет, больше, конечно, особых предложений "к столу" от Алёны поступать не будет. Намёк должен быть понят с первого раза.
Аккуратно ткнула под столом набычившегося Чернова, прям в тапок. Ватрушку свою ненавязчиво, но решительно-безапеляционно прям ему в руки сунула. С уголка одного, как и полагается, в салфеточку беленькую завернутую. Если исходить из того, что голодный мужик - злой мужик, то Чернов голоден почти всегда.