Да, пробуждение было не из приятных. Итак, боль. Как сказал бы любой врач, боль это хорошо: болит значит еще не умерло. А он явно был врачом. Или все-таки актером? Или наемником, немного детективом, и опять таки, много актером. Играющем то врачей, то детективов. Черт, не разобрать. Но пока актер набирает больше всего голосов. Хотя для актера он как-то слишком не дилетантски разбирается в медицине, и слишком джемсбондовски спокоен, оказавшись явно в подпольном морге. А это точно подпольный морг любой грязный врач такой видел, уж не говоря о детективах.
Итак. Тело пока болело и не слушалось. Это, может, пока и к лучшему. Лучше оставить его пока полежать, говорят, мозг лучше работает, когда тело парализовано. А мозгу было над чем поработать. Мысли, приходившие в голову, в порядка хронологическом, но отнюдь не по важности. Во-первых, как эта штука все-таки смогла проткнуть перчатку. Медицинские перчатки все-таки сделаны ровно для того, чтобы не протыкатся и не рватся -- напоминал доктор, не гандоны (подсказал детектив). Может, все-таки поверить не собственной памяти, а версии голоса, что был выброс галюциногенов в воздух? Ну тут незачем верить или не верить: во-первых, на руке должна быть рана. Было бы неплохо ее почувствовать сейчас, если да -- голос врет, если нет -- ничего не значит, потом тщательно осмотреть руки. Даже от шприца остается след, а уж от природных ковырял грибу должен и подавно. Кстати, если галюциногены в воздух, то сейчас на соседнем столе должен приходить в себя куривший сигару.
Во-вторых, казалось, не к месту в голове всплыл профессор режиссуры. "Представьте себе, что вы рисуете иллюстрацию к фразе "Тили-тили-тили-бом, загорелся кошкин дом.". Вы можете нарисовать дом, кошку, огонь. Можете даже нарисовать едущую пожарную машину с большим колокольчиком, и около него такие, как в комиксах, дубли контура, мол звонит -- чтоб был ваш тили-бом. Но как вы нарисуете, что дом кошкин? Некоторые вещи зрителю показать нельзя, можно только подтвердить его догадки на этот счет." К чему все это всплывало в голове сейчас? Зачем подсознание упорно вызывало в памяти именно этот эпизод, что оно хотело этим сказать? Ах да, конечно! КАКОЙ, БЛЯДЬ, ЕПИСКОП? Что, в галлюцинациях был хрыч в альбе, манипуле и митре? Если нет, то откуда Роджеру, дьявола этому епископу в жопу, понять, что это был епископ? Уж не говоря обо все остальном.
Ну и на закуску, надо попробовать вспомнить, что это, черт возьми, за голос, и похож ли он на что-нибудь ранее слышанное в этом сраном городе. Это только для начала. Мысль работает быстрее тела, тем более побитого. Актер работает головой прежде всего. Как, впрочем, и врач и следователь.