13 мая 18.22
Когда на горизонте появилось ржавая громада человеческого жилья захотелось петь, плясать и спать одновременно. И жрать. Вне зависимости от того - употребляете вы это слово или заменяете его более изящным. Именно - жрать. А потом все вспомнили, что даже отлить то до этого было некогда. Разбрелись по кустикам чахлым.
Лишь толстый индеец обливался потом, но продолжал гордо стоять, разглядывая выцветший рекламный щит и делая вид, будто эти несколько дней бегства его не доконали.
Вот тебе и охрана караванов. Если тебя не разорвали Когти Смерти, значит угрозы не было и платить в общем-то не за что.
Собственно, уже не важно, кто кому двинул первым.
Три Бомбы рефлекторно потрогал набухший фиолетовым фингал и покосился на озирающимихся спутников. Их подсохшие на солнце губы и расквашенные носы выглядили уже не так выразительно. Как в круговерти трактирного буйства втянутыми в драку оказались еще двое посторонных людей выяснить было бы уже не возможно. А потом, всё как всегда - хватай вещички и беги, пока местные не очухались. С тех пор - все в одной упряжке...
На корточки присел. Стряхнул ладонью песок с листа металлического. Обнажил знак предупреждающий - радиация, ниже - череп и костикраской белой намалеванны. Тьфу-ты... К черту. Снова ногой присыпал.
Драпали так, что ни картами не обзовестись, ни припасов толком пополнить некогда было. Шли почти на угад. По крупицам предположений, обрывков услышанных фраз и догадок и выбирали ориентир и шли шли шли... Кое у кого уже стала пропадать надежда... всякое бывает, чего уж тут... заблудиться в Пустоши не трудно.
Но теперь то можно было вздохнуть свободно и позволить себе счастливую улыбку. Взгляд скользит по горизонту.
Башня-Линии-Электро-Передач - набор слов уже без смысла, скороговорка для знатоков истории. Рекламный-Щит-Услуг-ГосСтраха - фу... не хотелось думать что предлагала это контора. Перевел взгляд на спутников. Улыбки. "Счастье - это страдание которое устало". Но теперь все закончилось. Теперь все будет хорошо.
Вера в будущее, вот что было написано на лицах почувствовавших облегчение людей. Даже вернувшаяся из кустов Лив, позволила себе улыбнуться, пусть затем и схватившись за рассеченые губы. Вот уж кому, а тогда досталось совсем уж нелепо. Улыбнулась. Охнула от боли, брови дугами выгнула, чуть не заплакала, но сдержалась. Улыбнулась теперь осторожно и чуть рассеяно. Город.
Это явно был город, и притом - не маленький. Скелеты полуразрушенных довоенных домов соединялись поясом защитных сооружений. Взгроможденные друг на друга кузовы огромных грузовиков образовывали ржавое колькцо стен. На крышах отдельных железобетонных остовов скупо дымили костры и возвышались импровизированные дозорные башни. Город-крепость.