После долгой езды в тесном брюхе бронетранспортера любое движение было в радость. Встать наконец. Постоять прямо, давая крови свободно растечься по затекшему телу. Потянуть спину, размять суставы. Хрустнуть пальцами. Красота.
Никто вроде не собирается в тебя стрелять. Можно каску на секунду снять, череп лысый протереть. А у кого и не лысый, но тем хуже для него.
Автомат и броня, броня и автомат. Вот символы надежности и успеха в этом мире. И ты ими обладаешь, парень! О, да! Броня и автомат. Какой-то мотивчик в зубах крутится на эту тему. "О, да - вода, броня и автомат". Тьфу... не важно.
Крышки как в воронку перетекали из карманов приятно возбужденных солдат. Сержант вложился больше всех. Остальные скинулись по 20 крышек*.
Каз и Кон оставили автоматы на ящиках у своих мест в отсеке. Руки-ноги еще раз размяли и вперед. Старик медленно доковылял как-раз до дверки в стене, сейчас скроется. Не отставать!
Макс "Глушак"
Глазами проводил уходящих товарищей. Привычными движениями технику проверяешь. У них своя работа, у тебя своя. Если что-то в нужный момент не заработает, виноват будешь только ты. Бампер открыл, внутренности осматривая.
Билли-Боб
Сержант стоял, осматриваясь по сторонам и соображая. Остальные, судя по рожам, собрались отдохнуть. Оно и понятно, у них голова ни за что не болит. Их задача - выполнить что сержант велит, минимально при этом напрягаясь. Их бы воля - так они бы тут прямо все в тенечке под стенами разлеглись и про баб бы грезили. Вслух. Может и с руками. И чем все это закончится - это его проблемы, сержантские.
Вернон
Горло бы промочить. Холодненьким. С пузырьками.
Вся вода в машине нагрелась и на мочу похожа стала. Дрянь.
Стоишь, мышцы тянешь, суставчики крутишь. А вокруг - благодать. Кукурузное поле - от горизонта до горизонта. Тебе то из кузова и не видно ничего было. Это вон сержант возле смотровой щели сидит. И нигер этот. А тебе только их рожи видны. Да серость десантного отсека. И пушка твоя, шакал-родимушка.
А тут свобода. Воздух. Тень от стен, подальше от разогретого железного монстра. И кукуруза.
Ирвин и Барри
Приятное возбуждение телу придавали чувство первопроходца-разведчика и крышки в кармане. Двадцать шагов до стены. Десять. Старик медлит секунду в открытой двери. В проеме - силуэты стражников. Пять шагов. Три. Легкий озноб по телу.
Шаг в тень.